Фантастический роман "И настанет новый рассвет".
Читайте Главу 1, Главу 2, Главу 3, Главу 4, Главу 5, Главу 6, Главу 7, Главу 8, Главу 9, Главу 10 романа "И настанет новый рассвет" в нашем журнале.
Автор: Анастасия Цветкова
Предсказанное да произойдет
Жизнь в королевстве вскоре вернулась в привычное русло, воцарилось былое усыпляющее спокойствие. Урожай в деревнях был собран, готовились дрова на долгую зиму. Минул сентябрь, а снега обыкновенно выпадали уже в октябре и лежали чуть ли не до середины апреля.
Линус сидел на окне, высунув ноги наружу и глядя на чернеющее небо. Весь город с наступлением осени как-то помрачнел. Нигде уже не было разноцветных флажков, пестрых цветов на окнах и бродячих музыкантов, привносивших праздник в каждый день. Даже желто-красные листья пожухлых деревьев были похоже на насмешку, совершенно неуместную в этом сером мире.
Линус смотрел на уходящий вдаль отряд воинов. Около пятнадцати человек в сопровождении Вика направлялись на запад, в дальние рыбацкие деревни. Принц несколько раз вызывался отправиться с отрядом, но Ричард неизменно отказывал ему. Причин король не называл, но Линус догадывался, что дело в каторге. Он начинал чувствовать себя пленником: ему никто ничего не рассказывал и не объяснял, ему почти ничего не разрешали, да еще и призрак смерти постоянно витал над принцем.
Тяжело вздохнув, юноша прикрыл глаза и наклонился вперед, подставляя лицо под прохладный ветерок. Отис больше не досаждал ему, лишь изредка напоминая о секрете Ричарда. А вот Вик пристально наблюдал за принцем, приглядывался к стражникам и слугам. Было понятно, чего эта парочка хочет достичь, и только жгучая ненависть не позволяла Линусу выбрать наипростейший путь — в вечное блаженство. Он всеми силами гнал от себя такие мысли, но иногда соблазн был слишком велик.
«Слабак», — озлобленно говорил он вслух и продолжал существовать. Резкий порыв ветра втолкнул Линуса обратно в комнату с такой силой, что принц упал с окна на пол с оглушающим грохотом. В комнату тут же ворвалась стража.
— Все в порядке, — тут же отозвался Линус, даже не пытаясь встать. Стражник, выпучив глаза, захлопнул дверь.
Принц долго смотрел на белый потолок, светлые стены и строгую обстановку в комнате. Через час он встал и выглянул в коридор. Мраморные светлые стены. Принц направился вглубь замка. Такой же мрамор. Линус оглядел себя. Светлые одеяния. И вдруг он преобразился, словно нашел разгадку на давно мучивший его вопрос.
Уже через несколько минут Линус стучался в покои отца. Ричард, пораженный столь поздним визитом, глядел на сына недоверчиво и испуганно.
— Отец! — Линус схватил его за руку, чем еще больше напугал. — Нам нужны краски.
— Ты не разговаривал со мной несколько недель, а теперь пришел, чтобы… Зачем?
— Да ты сам не видишь? — принц раздраженно потянул отца за собой. Пройдя шагов десять, парень остановился и махнул рукой на стены. — Они белые. И потолки. Даже одежда. Все белое, этакая невинность и чистота.
— Сынок, да что с тобой? — король осторожно высвободил свою руку из цепкого захвата.
— Как мне все это надоело! — Линус резко обернулся, в его глазах плескалось какое-то странное отчаяние. — Давай все перекрасим? Все переделаем? Давай уедем. Туда, где нас никто не знает. Где ты не натворил все это. Где нет Отиса. Проклятые белые стены! Тебе ведь они тоже не нравятся? — Ричард с ужасом смотрел на своего сына, не понимая, что на того нашло. Мысли Линуса путались, прерывались. Как в лихорадке, он пытался высказать все, что в нем накопилось: — Ты вообще видел этого Вика? Он же опасен. А вот это что? Почему эта картина тут вообще висит? Ты знал, что номады больше не охотятся на китов, потому что боятся морских чудищ? Нужно все перекрасить… — вдруг он замолчал и, обняв Ричарда, затрясся в беззвучных рыданиях.
Через час принц уже спал, успокоенный одним из отваров Николаса. На короле не было лица. Он сидел рядом с постелью сына, нервно теребя рукава своей рубахи.
— Полно вам, сир, — увещевал лекарь, — у парня просто нервы шалят. Будьте спокойны, скоро все пройдет. Он узнал о войне, его любимая тетушка уехала, ссора с вами, уж простите, что смею говорить о таком. В последнее время он плохо спал, вот и не выдержал.
— Ты явно знаешь больше меня, — Ричард поднял на мужчину взгляд. — Почему его так заботят номады со своими китами?
— Простите, сир, но даже если бы я что-то знал… Я дал ему сильного снотворного. Через пару дней с ним все будет хорошо.
Когда принц открыл глаза, над ним стоял перепуганный Алан. Парнишка широко улыбнулся и что-то спросил. Линус рассеянно оглянулся: он был в своих покоях. Слова номада доходили до него, как через толщу воды. Принц вновь посмотрел на друга, улыбка с лица которого уже сошла. Тот просто сел на кровать, немного насупившись.
— Ты… чего?.. — выдавил из себя Линус, чувствуя, как во рту пересохло. Алан молча помог ему сесть и подал воды.
— Лучше? — принц кивнул. — Ты дрых три дня. Так мне лекарь сказал.
— Николас видел тебя? — с ужасом спросил Линус.
— Угу. Я залез к тебе этой ночью. Он сидел тут. Ну, он меня заметил, я сказал, что твой друг. Наверное, выглядел я дико испуганным, когда заметил тебя, и он мне поверил. Он обещал никому не рассказывать, что я тут был. А потом я вызвался посидеть с тобой, а он ушел спать. Сейчас уже около полудня, я думаю. Как ты себя чувствуешь?
— Лучше, чем было.
— Что вообще с тобой случилось? Николас сказал, ты помешался.
— Не знаю… Я смотрел на отряд, упал на пол и меня привел в бешенство мой белый потолок. Ничего больше не помню, — Линус потер глаза.
— Какой отряд? — насторожился Алан.
— Там на рыбацкие деревни кто-то набеги устраивает. Отец отправил туда…
— Которые на западе? — перебил номад. Линус вымученно кивнул, прикрывая глаза. — Твою ж…
Алан хотел было что-то рассказать, но покосился на разбитого Линуса и замолчал. Парнишка посмотрел на окно, закусив губу, прикидывая, сколько времени ему потребуется на дорогу до этих деревень. Все дело было в том, что Гевор отправил туда небольшую группку своих людей, чтобы переманить рыбаков на свою сторону. Тамошние жители славились своей силой и упорством, а такие союзники никому не помешают. Но если номады пересекутся с воинами короля…
— Что с тобой?
— Все хорошо, — Алан притворно улыбнулся. — Я приехал передать, что… эм… То есть спросить, — тут номад подумал, что расспрашивать о Ричарде сейчас более чем неуместно. — В общем, я хотел сказать, что у нас там такая скукотища. И я решил тебя повидать.
— Как это мило, — Линус искренне улыбнулся.
— Да… Лимьена хотела узнать, не рассердился ли ты на ее подарок. Но так как он на тебе, полагаю, что все в порядке? Знаешь, я бы и рад задержаться подольше, но мне нужно идти, — принц заметно расстроился, когда Алан поднялся и направился к окну. — Ты не переживай. Николас придет через пару часов. А я, наверно, скоро приеду снова. Выздоравливай.
С этими словами номад покинул комнату. Линус шумно втянул воздух и опять закрыл глаза.
Алан спешил, как мог. До рыбацкой деревни был всего один день хода на номадском скакуне. Он нагнал королевский отряд всего за пару километров до деревушки. Ее соломенные крыши было видно издалека, в нос бил сильный запах рыбы. Вокруг не было ни единого дерева, лишь дикие поля. Деревня была открыта всем ветрам, но, казалось, никого из ее жителей это не беспокоило.
У небольшой пристани мерно качались на волнах несколько плоскодонных лодок, на берегу стоял добротный амбар, приспособленный для зимнего хранения сетей, весел, лодок и прочих вещей, которые видят свет только в теплое время года. Из всего скота было только две коровы да десяток кур. Даже деревней это поселение было назвать сложно: лишь шесть домов, амбар и колодец-журавль. Рыбаки редко сообщались с другими деревнями и жили очень уединенно, что сейчас сыграло злую шутку.
Державшийся поодаль Алан увидел, как вокруг одного из домов собралась толпа людей. Неподалеку от них мирно жевали сухую траву низкорослые лошади. И парнишка понял, что все-таки опоздал.
Королевский отряд напал молниеносно. Никто из собравшихся не успел приготовиться. В лучах закатного солнца блестели начищенные мечи, которые мгновением позже омывались кровью. До притаившегося в высокой траве Алана долетали душераздирающие крики. Вдруг раздался глухой хруст и треск и в небо взвились языки пламени. По округе заклубился черный дым, сквозь который Алан видел, как связывают уцелевших людей и уводят прочь, на север. Все это длилось от силы полчаса, и вот уже целое поселение почти стерто с лица королевства.
«А обвинят во всем этом номадов, конечно же», — со злостью подумал парнишка, выбираясь из своего укрытия. Во всей этой неразберихе никому не было дела до одиноко бродящего в поле скакуна. Поразмыслив пару секунд, Алан направился к деревне, когда отряд скрылся из вида. Нужно было торопиться: потушить дома в одиночку он не мог, а вот попробовать спасти хоть кого-то…
Номад окинул все быстрым взглядом и решил начать с уцелевших домов, пока пламя не перекинулось на них. В одной из избушек он нашел девчушку лет четырех. Она смотрела на него огромными синющими глазами, полными слез. Алан осторожно подошел.
— Где мама? — всхлипнула девочка.
— Она… Она ушла. Она велела тебе идти со мной, — Алан протянул руку, и она схватилась за нее, как утопающий за соломинку. — Как тебя зовут?
— Ида.
— А меня Алан, — парень поджал губы. — Ида, ты можешь закрыть глаза и не открывать, пока я не скажу?
— Зачем? — девчушка испуганно взглянула на него. — Там так кричали.
— Они так просто играли. И я хочу поиграть с тобой. Я отведу тебя в чудесный городок, но если ты будешь подсматривать, все волшебство развеется.
Ида послушно кивнула и закрыла глаза. А Алан для верности завязал их ей шерстяным платком, небрежно лежащем на столе. Оставив девочку на крыльце, Алан осмотрел погибших, признав в них троих номадов. Рядом с колодцем бездыханно лежали две женщины, направившие свой последний взгляд на пристань.
Одна из лодок лежала на берегу перевернутой. Номад чуть ли не бегом направился прямо к ней. Он с трудом приподнял лодку за борт и толкнул ее на бок. Алан увидел перед собой растрепанную девушку чуть старше Лимьены, одетую в ночную рубаху и прижимающую к себе укутанного в тряпицы младенца. Парень снял свой плащ и молча протянул девушке, потупив взгляд.
— Спасибо тебе, — девушка еле сдерживала слезы, глядя на свою деревню.
— Я отведу вас к номадам, — Алан слегка подтолкнул девушку в сторону своего коня.
Забрав Иду и еще одну лошадь, которая почему-то не убежала вместе с остальными, номад покинул деревушку. Долгое время ехали молча. На одной из лошадей расположилась Ида, радостная от того, что наконец-то сняла повязку с глаз, а на другой — девушка с ребенком. Алан вел скакунов под уздцы, потому что обе барышни впервые передвигались верхом.
— Как тебя зовут хоть, спаситель? — тихо спросила девушка.
— Алан.
— А меня Соти.
— Правда? — Алан обернулся. — Мою бабушку так звали. Это счастливый знак, вот увидите. Значит, с вами все будет хорошо.
— Куда уж лучше? — горько усмехнулась девушка.
— Все образуется. Как-нибудь.
Слух о случившемся долетел до Даринга через несколько дней. Горожане с замиранием сердца рассказывали друг другу о зверствах номадов и героическом подвиге королевского отряда. Линус слушал все это, презрительно щурясь. Он прекрасно понимал, для чего нужен был этот спектакль, но никак не мог разобраться, что в той деревушке делали номады на самом деле. Принц смутно помнил, о чем говорил с Аланом неделю назад, а потому даже не пытался строить догадок. Парнишка приедет — сам расскажет.
Погода портилась с каждым днем, становилось все холоднее и холоднее. И в день, когда выпал первый снег, Ричард позвал сына к себе. Они толком не разговаривали уже два месяца, и Линус не ждал ничего хорошего. Но к его удивлению, король лишь поднял руки в примирительном жесте и мягко заговорил:
— Знаю, у нас много разногласий, но давай оставим их позади. У нас назрела более серьезная проблема. Номады разгуливают по землям королевства, хотя им запрещено покидать перешеек, и нападают на моих людей. Это нужно остановить.
— Почему бы просто не дать им побольше свободы и не решить все мирно? Уверен, у них есть, что предложить.
— Они слишком своевольны, — Ричард задумался. — Может быть, мы и сможем прийти к компромиссу, но точно не сейчас, после их нападения. Я хочу отправить небольшой отряд к их деревне, чтобы прекратить эти бессмысленные и незаконные вылазки.
— Что? — Линус остолбенел. — О каком компромиссе и мире может идти речь, если ты пошлешь туда войска?
— С ними нельзя иначе. Номады понимают только так.
— А мне-то ты зачем все это говоришь? Ты же прекрасно знаешь, что я не одобряю такие меры. Как говорил Джонатан: «Твой отпрыск слишком мягкотелый».
— О святые духи, нашел кого вспомнить, — Ричард поморщился, а Линус фыркнул.
— Твоего лучшего друга.
— Линус, — король вздохнул, — Джонатан был моим соратником, но точно не другом… А тебе я это говорю, чтобы ты привыкал к трудным и суровым решениям. Я не всегда буду рядом. Мой срок на исходе, и я хочу как следует подготовить тебя.
— Значит, отряд ты уже отправил? — Линус переменился в лице. Он ярко представил, как Алана ловят эти головорезы и отправляют на каторгу или убивают на месте.
— Ты в порядке? Не стоило мне говорить все это, пока ты окончательно не оправился от болезни.
— Со мной все хорошо, — принц сурово посмотрел на отца. — Но если из-за твоего отряда кто-то серьезно пострадает, я тебя никогда не прощу.
Дорога до деревни номадов заняла почти пять дней. Все четверо были до ужаса измучены этим небольшим путешествием. Алан после этого отсыпался целый день. Гевор, выслушавший рассказ Соти и Алана, впал в бешенство, а Стивен пытался просчитать, чем эта стычка обернется. Хорошего выходило мало.
Лимьена помогла устроится новоприбывшим и все свое свободное время проводила с Идой, Келлен помогал Соти с малышом, а Алан готовился к новой поездке в Даринг. Гевор хотел узнать у Линуса планы короля, а также как народ реагирует на происходящее безумие.
— Дайте мне хоть отдохнуть несколько дней, — недовольно протянул Алан, стоя в таверне перед Гевором, Бифом и Стивеном.
— Наотдыхаешься еще, — насмешливо отмахнулся Биф.
— Да я в разъездах больше времени провожу, чем дома. Алан, съезди туда; Алан, сходи сюда; Алан то, Алан это. Сколько можно-то? Вы меня так в могилу сведете.
— Говори повежливей, — Биф угрожающе покосился на него. — Вырос каким-то шалопаем.
— Что-то раньше вас не заботило мое воспитание.
— Хватит драматизировать, — Гевор облокотился на стол, устало вздохнув.
— Ха, да ты меня с пяти лет заставлял работать, что на той каторге. Есть ли среди всех номадов, кроме Лимьены и Келлена, кто относился бы ко мне нормально? Нет. Из-за тебя и твоих речей все относятся ко мне, как к швали!
— Да как ты смеешь?
— А не ты ли хотел убить меня лишь за то, что я был с королевского двора? Не ты ли все мое детство обращался со мной, как со слугой? И не ты ли отправил меня к рыбакам, когда мне было семь, надеясь, что я просто свалюсь за борт и утону? Да ты и сейчас надеешься, что меня схватят стражники и казнят.
— Марш в Даринг! — крикнул Гевор, вскакивая на ноги.
Алан закатил глаза и вышел на улицу. Холодный ветер приносил с моря мелкие колючие капли. Укутавшись поплотнее в плащ, парень направился к своему коню, отмечая, что завязки плаща уже отслужили свое. «Не потерять бы его при быстрой езде», — удрученно подумал Алан, забираясь в седло.
— Погоди, — Лимьена подбежала к брату, уже собирающемуся пустить коня галопом. Девушка прижимала руки к груди и во все глаза смотрела на Алана.
— Что такое?
— Мне все кажется, что… Ты будь осторожен! Ради меня, ради Тараниса, ради всего, что тебе дорого, будь осторожен! — она протянула ему небольшую отполированную серебряную пластинку на веревочке. — Ты обещал взять ее.
— Хорошо, — Алан нехотя надел пластинку на шею и обнял девушку. — Со мной ничего не случится.
— Ониа, братишка, — Лимьена помахала ему вслед.
Первый снег лежал на земле тоненьким одеялом, которое разрывалось от любого прикосновения, оголяя черную замерзшую землю. Лес, потерявший всю листву, зловеще наступал со всех сторон. Птицы больше не пели, ветер не приятно шелестел, а угнетающе завывал. Алан старался не обращать внимания на жуткую картину и не вспоминать устрашающие предсказания сестры.
На утро второго дня парень расслабился. Больше половины пути было пройдено, не происходило ровным счетом ничего из ряда вон, а лес стал редеть. В какой-то момент Алан вспомнил о новой побрякушке у себя на шее и достал ее из-за ворота. В пластинке отражался лес, словно в миниатюрном зеркале. Парень усмехнулся.
— О да, именно эта штука должна меня от чего-то защитить.
Вдруг откуда-то слева раздался хруст. Дернувшись от неожиданности, Алан списал это на какое-нибудь мелкое животное. Но взглянув еще раз на пластинку, он обнаружил позади себя странное движение. Решив не разбираться, Алан пришпорил коня. Теперь уже он отчетливо слышал позади топот. Обернувшись, парень увидел троих всадников в королевских доспехах и с мечами наперевес. Вне себя от страха, парень погнал коня наметом. Ветер бил в лицо и все-таки сорвал плащ и швырнул его под копыта догоняющим лошадям. Измотанный длительными поездками конь Алана, начал храпеть от усталости и сбавлять скорость. Всего мгновение, и вот прямо перед лицом парня пронесся клинок, рассекая мощную шею верного скакуна.
Алан ничего не успел сообразить, как лошадь с противным хлюпаньем повалилась на бок. Номад еле извернулся, чтобы тяжелое животное его не придавило. Кровь хлынула на снег, пачкая все вокруг. Алан, совершенно сбитый с толку, вскочил на ноги и побежал вперед, проваливаясь в ямы и небольшие скопления снега. За собой он слышал свист и крики и бежал, не разбирая дороги.
Он бежал так долго, как только мог, пока не начал задыхаться. Перед ним возник бурный ручей, не застывающий даже в самую лютую зиму, который Алан раньше пересекал по хлипкому мостику. Моста тут не было, но звуки погони еще не утихли, и парень ринулся прямо в ледяную воду. Номад быстро сориентировался и побрел против течения, по колено в воде, рассекая ноги об острые камни.
Минут через пятнадцать парень выполз на берег, цепляясь руками за промерзшую почву, вырывая ее целыми кусками. Он прислушался. До него не доносилось не звука, и Алан, обессиленный, рухнул на снег. В висках у него стучало, к горлу подкатывала тошнота, лёгкие разрывало от каждого вдоха. Номад закашлялся, обжигая лицо и ладони об снег. Он затрясся от поднявшегося ледяного ветра, гоняющего по поляне снежную пыль. В этот момент Алан верил, что умрёт.
Прошло не меньше трети часа, прежде чем номад поднялся. Он неуверенной поступью направился дальше. Вдруг его правую ногу обожгло нестерпимой болью. Алан вскрикнул, снова повалился на землю и перевёл измученный взгляд на многострадальную конечность. Конечно же. Сезон охоты на зайцев. Почему бы не расставить капканов по лесу, да? Кровь заструилась по снегу. Парень взвыл от боли и досады. Капкан был не достаточно большим, чтобы сломать кость, но был вполне в состоянии растерзать плоть. Приложив последние силы, Алан высвободил ногу и лег на спину.
Он смотрел пустыми глазами на небо, не зная, что делать дальше. Вернуться домой? Он не дойдёт. К тому же там все ещё могут быть королевские воины. Пойти дальше, в замок? Да, осталось чуть-чуть, но слишком рискованно. Как он в таком состоянии проберется в покои Линуса?
Дорога заняла еще несколько часов. Иногда номад испытывал такую слабость, что просто не мог сделать ни шагу дальше. Давно стемнело, когда белокаменный гигант возник прямо перед ним. Миновав защитную стену через ход, которым он постоянно пользовался, Алан пробрался в город, к сгоревшей конюшне.
У него перед глазами заплясали разноцветные огни. Оступившись, парень привалился к обгорелой стене. Номада трясло. Он чувствовал, как его охватывала лихорадка. Мысли путались, оставляя Алана ещё более беззащитным, чем прежде. Парень с болезненным стоном оттолкнулся от стены и направился к замку. Измученно посмотрев на стену и рассчитав собственные силы, Алан побрел к той самой двери, через которую он впервые попал в замок.
Светлый коридор вызвал наплыв воспоминаний, смешавшихся в кашу. Алан шёл почти на ощупь, уже ничего не опасаясь: его сознание было слишком воспалено. Если бы кто-нибудь увидел его сейчас, принял бы за пьяного нищего или матроса, который ещё не успел отвыкнуть от качки: все его движения были заторможены и размашисты. Чудом не нарвавшись ни на кого, номад дошел до покоев Линуса.
— Ли...с...уг, — Алан стучат в до боли знакомую дверь, пытаясь выдавить из себя хоть что-то, кроме бессмысленного набора звуков.
— Да зайдите уже! — раздался раздраженный голос принца.
— Луг, — почти шепотом позвал номад, не прекращая стучать. Его затрясло ещё сильнее: еле сдерживаемые рыдания и пережитый ужас вырывались наружу.
С противным скрипом в глубине комнаты отодвинулось кресло, послышались быстрые шаги и бурчание. Дверь распахнулась, сопровождаемая выкриком: «Кто там еще?», и Алан, потерявший опору, упал прямо в объятия друга.
Линус затащил нежданного гостя внутрь, захлопнул дверь и с ужасом стал осматривать номада. Выглядел тот хуже некуда: белый, как мел, весь в крови, с растерзанной ногой и в порванной и обледенелой одежде.
— Ваши воины… Что они там делали? Я думал, я умру, — залепетал парень, вцепившись из всех оставшихся сил Линусу в плечи. — Мне в жизни так страшно не было. Мне так холодно. И больно. Все болит. Дурацкий капкан, — больше он не сказал ни слова. Принц медленно обнял его, пытаясь успокоить и согреть. Алан лишь уткнулся ему в плечо и заревел, пачкая Линуса оттаявшей кровью.
Новые главы романа "И настанет новый рассвет" публикуются три раза в неделю по вторникам, четвергам и субботам.
Нравится роман? Поблагодарите Анастасию Цветкову денежным переводом с пометкой "Для Анастасии Цветковой".