Сегодня утром у стен Петропавловской крепости проводились два показательных мероприятия: одно - по искусству политического граффити, другое - по моментальной цензуре - искусству нелепой реакции (обучиться невозможно). Каждое по-своему было успешным...
Что происходит, спрашиваете вы?
Утро 1976-го, отвечаем мы.
В ночь на 3 августа 1976 года два приятеля художника- нонконформиста - Юлий Рыбаков и Олег Волков, решили разбудить Государев Бастион, Неву, сотрудников КГБ и огонёк неравнодушных, чьи сердца требовали перемен.
На стене бастиона со стороны Невы водоэмульсионной белой краской художники оставили послание: «Вы распинаете свободу, но душа человека не знает оков!».
Это был масштабный и поэтичный знак протеста против гонений на свободных художников, писателей и поэтов.
Знак длиной в 42 метра, громкостью в 40 лет, риском в 6 лет лагеря усиленного режима.
Это была беспрецедентная акция политического искусства в публичном пространстве Советского Союза.
Это был повод для Невы устроить небольшое наводнение.
Все вместе это была головная боль для сотрудников госбезопасности, которые ненадолго переквалифицировались в работников сферы ритуальных услуг: часть букв была заживо погребена под крышками от гробов из мастерской на территории крепости (использование подручных материалов в экстремальных ситуациях). Позже, разумеется, от надписи избавились более традиционными способами: замазали белилами и отпескоструили.
Но глас города замазать не удалось.
Спустя два дня стихия лозунгов накрыла автобусы, здание Таврического дворца, подземный переход на углу Невского проспекта и Садовой, Адмиралтейство и маленькую витрину радиотоваров Гостиного двора: «СССР - тюрьма народов», «КПСС - враг народа», «Долой партийную буржуазию!», «Слушайте Голос Америки!».
Спустя месяц - 13 сентября, в Ленинграде прошла серия обысков, арестов и допросов «по делу об антисоветских надписях»/ «по делу №62». Следователи выдохнули: Рыбаков и Волков сознались в содеянном и, наконец, показали, куда бросили банки от краски. Приговоры, заключение, занавес.
Спустя 40 лет надпись из страны, которой уже нет, отозвалась эхом на Пироговской набережной. На этот раз обошлись без гробов.