Почему дома-коммуны стали инструментом идеологии? Как архитекторы проектировали не только здания, но и саму жизнь? И правда ли, что туалет на этаже был благом?
В прошлый раз мы начали обсуждать бум урбанизации, происходивший в постреволюционной России. Особняки и усадьбы, где раньше обитала одна семья, распилили на несколько квартир и превратили в коммуналки. Здания приходили в упадок из-за грубо помещенных в них коммуникаций и отсутствия заботы: громоздкий бюрократический аппарат не мог обеспечить процветание или хотя бы сохранность наследия «старого режима». Многие люди поехали в города, чтобы строить «наш новый мир», коммунистическое общество. Но не все из них готовы были жить в коммуне.
«Трагедия общин»
«Трагедия» состоит в том, что свободный доступ к ресурсу (например,особняку, превращенному в коммунальный дом) уничтожает или истощает ресурс из-за чрезмерного его использования. При этом невозможно вменить какому-то члену общины в обязанность издержки содержания этого ресурса,или они в той или иной степени возлагаются на всех общинников.
Чаще всего «трагедию общин» иллюстрируют примером с пастбищем. Его пользователи не смогут договориться о самоограничении и будут пасти своих коров, пока полностью не уничтожат все пастбище.
Эта теория была сформулирована британским экономистом Уильямом Форстером Ллойдом еще в 1833 году. Но строителям коммунизма была неизвестна. Им пришлось на практике убедиться, что общее быстро превращается в ничье, и коммуны, складывающиеся из жильцов, не могут управлять домом. Плачевная ситуация с общим бытом наблюдалась по всей стране, и решать ее необходимо было «сверху».
Стандарты качества
В 1928 году было принято положение о доме-коммуне и обобществлении быта. Распространилась идея о том, что новый быт пока невозможно построить только из-за старых архитектурных форм. Один за другим начали возникать новые формы для нового быта.
В этот дом селили только тех, кто готов был выполнять условия обобществления быта. С собой разрешалось брать минимум личных вещей: все квартиры уже имели всю необходимую мебель и утварь. Жильцы должны были придерживаться идей коммунизма, быть грамотными или ликвидировать безграмотность в течение года, быть атеистами.
Управляющая компания
На самом деле, в новых домах-коммунах помимо новых архитектурных форм было еще одно существенное отличие — в них появился «хозяин». Это были кооперативы, а чаще ведомства, которые строили эти дома на свои деньги для своих сотрудников. Они следили за сохранностью «ведомственного» жилища, выполняя по сути роль управляющей компании.
Те же кооперативы устанавливали четкие правила жизни, которые обеспечивали общий комфорт. Нельзя было просто вешать белье, готовить сильно пахнущую еду, оставлять мусор, не говоря уже о том, что все жильцы должны были соблюдать общественный порядок. Поскольку квартира предоставлялась работодателем, любое несоблюдение этих правил влекло за собой проблемы не только «дома», но и на работе.
Проектирование жизни
Со временем в стране начали проводить эксперименты, все более вторгающиеся в личную жизнь человека. Пояснительные записки к архитектурным проектам описывали всю структуру жизни в коммуне: подъем и отбой, время общих трапез и мероприятий. Архитекторы проектировали не только саму архитектуру, но и новый распорядок жизни людей с нуля.
В этот период в СССР шел огромный эксперимент по выявлению нового стиля жизни. Возникало множество необычных форм жилья — с общими кухнями,с общими ванными, с общими читальнями.
Все эти эксперименты сейчас воспринимаются как попытка лишить
людей чего-то (квартира без кухни). На самом деле, если вернуться к предыдущему варианту жилья, когда у человека не было ничего, кроме комнаты, можно понять, что дома-коммуны напротив были попыткой что-то дать. Туалет в квартире и ванна/кухня на этаже были шагом вперед, навстречу комфорту и человеческим потребностям.
Рационализация
Другим направлением эксперимента была попытка максимально
увеличить размер «жилой ячейки» за счет уменьшения пространств общего
пользования — коридоров и общих лестниц. Так появились «двухуровневые»
квартиры.
Также архитекторы экспериментировали с размером и формой окон, высотой потолков в разных зонах жилой ячейки, открытостью и приватностью общественного пространства. Таким образом, это время дало нам множество совершенно разных, нетипичных жилых комплексов.
Утопия
В порыве спроектировать идеальную коммуну архитекторы шли все дальше, пытаясь буквально создать расписание дня, месяца, года. Самым эпичным реализованным проектом можно считать общежитие Текстильного института в Москве.
Задумка архитектора была такова: общежитие состоит из двух
корпусов: в одном из них находятся небольшие ячейки-спальни, в другом — читальный зал, столовая и другие общие пространства. «Гигиенический переход» между корпусами — коридор с рядом душевых комнат. После подъема студенты через переход шли на учебу или самостоятельные занятия. Находиться в спальном корпусе в течение дня было нельзя. После отбоя закрывался общий корпус, студенты опять через душевые шли обратно, спать.
Эпоха домов-коммун завершилась специальным постановлением ЦК ВКП (б) от 16 мая 1930 года «О работе по перестройке быта»:
— К таким попыткам некоторых работников, скрывающих под «левой фразой» свою оппортунистическую сущность, относятся появившиеся в последнее время в печати проекты перепланировки существующих городов и перестройки новых исключительно за счет государства, с немедленным и полным обобществлением всех сторон быта трудящихся: питания, жилья, воспитания детей с отделением их от родителей, с устранением бытовых связей членов семьи и административным запретом индивидуального приготовления пищи и др, — говорилось в документе.
О каком же проекте «перепланировки существующих городов» идет речь? О дипломной работе студента Сибирского технологического института Николая Кузьмина.
Учащийся последнего курса Николай Кузьмин в 1929 году разработал коммуну для 5140 горняков шахты № 5/7 в Анжеро-Судженске. Проект представлял собой не просто дом, но целый поселок, полностью регулирующий жизнь горняков от рождения до смерти. Предполагалось отдельное проживание детей в яслях, школе-интернате, подростки переезжали в общежитие учебного заведения, выпустившиеся специалисты — в рабочее общежитие. Проект рассматривал все сферы жизни коммуны — обучение, развлечение, спорт. Жизненный путь коммунаров был спроектирован от роддома до крематория.
В пояснительной записке к своему проекту Кузьмин писал: «Я брал жизнь в ее развитии, в ее движении. Семьи, в обычном понимании этого слова,не существует. Дети живут самостоятельно, имея, конечно, соответствующую связь с родителями (через теплые коридоры)». Проект широко публиковался в профессиональных и гражданских СМИ в СССР и за рубежом. Но вскоре трансформировался в «хрестоматийный пример вульгарно-упрощенческого понимания идеи социалистического быта».
Дело в том, что Кузьмин был фактически первым, кто перенес в проект уже давно витавшую в воздухе идею обобществления половой жизни. В проекте предусмотрены только общежития для мужчин и женщин. Для половой жизни предусматривались двуспальные кабины, расположенные в зоне между общественными пространствами и спальнями. В одночасье идея была раскритикована, проекты положены в стол. Начался период критики конструктивистских идей вообще. Многие архитекторы, бывшие светилами архитектуры авангарда, лишились практики и до конца жизни оставались без работы.
Попытки спроектировать архитектуру и сообщество коммун были
и в Свердловске. Большинство комплексов у нас в городе называются«городки», поскольку это кварталы отдельно стоящих домов. В Свердловске в этот период строится более десяти таких «городков». О том как жили и живут сейчас некоторые из них мы поговорим в следующей главе.
ПОДПИСЫВАЙТЕСЬ НА НАШ КАНАЛ И ЧИТАЙТЕ ПРОДОЛЖЕНИЕ ИСТОРИИ