Бывает, смотришь на людей вокруг и видишь их немного иначе, чем всегда, по-другому. Ничего ни в них, ни в тебе не изменилось, а все равно по-другому. Как-то нежнее и лиричнее. Вдруг начинаешь видеть в окружающих не просто людей с их головами, руками и делами. Начинаешь видеть в них чувства. И даже не видеть и не понимать их, а просто осознавать, что эти чувства у них есть. И что эти чувства, мысли, переживания - это и есть эти люди. И от этого становится их немного жалко. А иногда и много.
Жалко, потому что ни мысли, ни чувства, ни мечты этих людей никогда не смогут принести им счастья. А счастья очень хочется. Всем. Очень хочется достичь чего-то такого, что не было бы ни сиюминутным, ни иллюзорным, ни мнимым. Драма состоит в том, что никто толком и не знает, что это такое. Мы придумываем себе мечту, но когда достигаем ее, самое большее что испытываем - радость. А счастье? Все время кажется, что оно уже вот-вот рядом, за углом, что уже через пару месяцев, максимум через полгода ты его достигнешь, схватишь и никогда не отпустишь. Но проходят год за годом, и ты понимаешь, что все ещё бежишь за своим счастьем и никак не можешь поймать. А бывает порой, что все же настигаешь его, исполняешь мечту и думаешь: серьезно? Это и было мое заветное счастье?
Все люди тогда представляются мне маленькими детьми. Вот стоят они в своих цветных футболочках, коротких шортиках и сандаликах. Теребят пухлыми пальчиками ухо любимого мишки. Готовы расплакаться. А сзади их мягко, но настойчиво подталкивают вперёд и говорят: ну давай же, иди, иди. Как же они не хотят этого, да и не понимают, зачем их заставляют делать это. Но в конечном итоге давление становится таким сильным, что они все же делают этот нерешительный шаг. И этот маленький шажок, почти неуловимое движение - это и есть их переход во взрослую жизнь.
В детстве мы все делали такие шаги. Так же нерешительно мы заходили в первый раз в садик. Или в полутемную комнату со шкафом полным чудовищ. Или в кабинет врача. А по сути каждый раз это был ещё один шаг во взрослость. И каждый раз мы по чуть-чуть теряли свое детство. Ирония в том, что чем больше детства мы теряли, тем дальше мы становились от своего первоначального счастья, но в этот же самый момент начинали тосковать по нему и искать его во взрослой жизни.
Размышляя об этом, я само собой не могу не думать о Степке. В своем абсолютно чистом и святом неведении он бесконечно счастлив. Грустно осознавать, что все это очень недолговечно - его детство тоже когда-нибудь закончится.
Вчера, когда мы утром обсуждали новости, он очень отчётливо и вполне серьезно сказал нам с Галей: не надо войны. Да, мой родной, я тоже хочу, чтобы ни один ребенок мира и ни один взрослый не знали, что такое война. Я хочу, что каждый представил себя тем самым ребенком, вынужденным сделать свой нерешительный шаг. И чтобы каждый в своем воображении повернулся назад и сказал тому, кто его подталкивает: пожалуйста, не дай мне потерять мое счастье, и если мне надо сделать этот шаг, то давай сделаем его вместе.
