Лукашенко нам не брат

Батька больше не диктатор

Фото: Reuters Министр иностранных дел БелоруссииВладимир Макей на днях дал интервью каналу «Евроньюс», в котором несколько раз подчеркнул, что Белоруссия хочет покончить с зависимостью от России, сохранив хорошие отношения и с Москвой, и с Евросоюзом. Все отметили, что позиция министра несколько разошлась с привычной риторикой Александра Лукашенко, который всякий раз заявлял, что при необходимости сделать выбор Белоруссия останется с «братской Россией». «Лента.ру» разбиралась, в какой момент и по каким причинам братская Белоруссия, часть союзного государства, начала дистанцироваться от России и к чему она в итоге пришла?В Минске совершенно четко дали понять, что Москве больше не стоит надеяться на безоговорочную и бескомпромиссную поддержку своей позиции. Примерно за неделю до программного интервью Владимира Макея, в самый разгар российско-британского политического кризиса, связанного с отравлением Скрипалей, в тот момент, когда Великобритания, США и другие западные страны высылали российских дипломатов, глава МИД Белоруссии прибыл с визитом в Лондон. При этом официальные комментарии белорусского внешнеполитического ведомства выглядели подчеркнуто нейтрально: «Мы крайне обеспокоены; авторитетное и открытое расследование; объективные выводы» и т.д. Возможно, столь мягкий тон объяснялся еще и тем, что делегация МИД в тот самый момент отправилась с трехдневным визитом в США на переговоры с представителями американского министерства торговли.

Смена ориентации

Фото с http://yandex.ru

Надо сказать, что первые котики между двумя государствами побежали еще в начале нулевых, когда президентом России стал Владимир Путин, и Александр Лукашенко осознал, что ему не суждено возглавить то, что должно было появиться в случае успешной реализации проекта Союзного государства. Однако еще нескольких лет Минск по инерции продолжал конфронтацию с Западом, который в свою очередь продолжал называть Лукашенко «последним диктатором Европы» с вытекающим из этого режимом санкций.Поворотным пунктом внешнеполитической линии белорусских властей стала «пятидневная война» 2008 года, когда в ответ на вторжение грузинской армии на территорию Южной Осетии российские войска заняли территорию самопровозглашенной республики. Вскоре Россия признала независимость Южной Осетии заодно с Абхазии и рассчитывала на аналогичное решение со стороны своего ближайшего союзника. Но Лукашенко, публично заявив, что Россия действовала «спокойно, мудро и красиво», отправил вопрос признания на утверждение в парламент, чей политический вес уже тогда соответствовал уровню современной российской Госдумы.Учитывая, что самостоятельных решений белорусский парламент не принимает, можно было предположить, что Лукашенко таким образом решил максимально затянуть время. Так и вышло. Год спустя никакого решения по вопросу признания не было, а летом 2009-го МИД Белоруссии официально рекомендовал гражданам, въезжать на территорию Южной Осетии и Абхазии исключительно со стороны Грузии и соблюдать на территории республик грузинские законы.Позднее Лукашенко заявил, что Белоруссия не может признать Абхазию и Южную Осетию, так как Москва якобы отказалась компенсировать ей материальные издержки, которые в таком случае неизбежно возникнут у Минска на западном направлении, и что он вообще ничего России «торжественно не обещал». Правда тогдашний помощник президента РФ по внешней политике Сергей Приходько, ссылаясь на стенограмму заседания ОДКБ, напомнил, что белорусский лидер как раз-таки «торжественно обещал» признать обе республики.

Источник https://news.rambler.ru

Понравилось поддержите канал подпиской,заранее спасибо.