Не друг, не союзник - а новая реальность. Без иллюзий: трезво, жёстко, объективно .
Страны Средней Азии и Ближнего Востока, а также Россия в этой доктрине играют роль источников и транзитеров сырья и, следовательно, это второстепенная роль. Транзитеры, такие как Бирма, Монголия, Казахстан, Пакистан, Россия, Турция - крайне важны для Китая, однако имеют второстепенную значимость, тогда как политические и экономические системы реципиентов китайского экспорта - страны Европы и США - первичную. Именно там действует всеохватывающая «система китайского лобби» - достаточно изучить волнообразный рост присутствия китайцев, например, в Германии, Чехии и Австрии. Исходя из этого адекватного понимания следует, что реальная китайская угроза существует для этих стран, на них направлена вся мощь Китая.
Опасность для стран второго порядка заключается в том, что их интересами Китай готов активно жертвовать в целях достижения целей в странах первого порядка.
Россия для Китая в этой концепции носит очевидную роль источника сырья и, пока незначительную, но растущую роль транзитного по Шелковому пути государства. В этом и заключается ключевая угроза для России: утратившая свое политическое, гуманитарное и иное влияние на Китай она автоматически становится объектом размена с западными странами в игре «Европа (Германия) - США - Англия», а растущий транзит через территорию России не только увеличивает прибыли перевозчиков, но и вводит Россию в новую геополитическую борьбу теперь уже не энергетического, а транспортного характера. Сирия, неудавшийся переворот в Турции, целый ряд акций западных стран в Иране, Средней Азии - это попытки сорвать новую транспортную систему Китая, или материальную основу будущей финансовой системы мирового лидера, именно с ростом транзитной функции России растут ее геополитические риски стать местом столкновения тех сил, которые форматируют мировую систему транзитных потоков.
Вторая функция, которую Китай отводит России - роль мишени для Запада, отвлекающего с фланга игрока - на которого должно лечь все бремя противостояния Китая, отвлечь от него основной удар и силы. Эта функция сопряжена, как с весом России в международных структурах, в том числе Совбезе ООН, наличием ядерного оружия, выходом к морям Северного Ледовитого океана, присутствием в странах Азии и Европы и обострившимся, непримиримым конфликтом с Западом, корни которого лежат в политике Клинтона и унизительной для страны попыткой утилизировать Россию в 90-ые годы.
С первой и второй функцией Россия «отлично справляется», а главным бенефициаром противостояния России и Запада становится Китай, который должен был пасть жертвой антикитайских санкций в США и Европе как минимум два года, однако до сих прекрасно перенаправлял энергию всех западных ястребов в сторону России.
Третья функция России - на ближайшие 10-15 лет - быть нейтральным северным соседом, который бы с одной стороны - не угрожал Китаю, ввязавшемуся в противостояние в Южно-Китайском море и на Индийском направлении, войной на два фронта, но с другой стороны не втянул бы Китай в открытое противостояние с Западом.
Именно с этим связано существующее игнорирование России в концепции «Один пояс - один путь» до самого последнего времени - большинство существующих групп в Китае не рассчитывали на Россию как на стабильную транзитную территорию, уготовив России будущее в качестве самой крупной разменной монеты, когда Западу будет уготовано вежливое поражение.
Реальная китайская угроза заключена в строгой реализации этих функций или в отказе России от влияния на процессы в Восточной Азии, и в Пекине в частности, срыв российско-китайского сближения, отказ от защиты китайских интересов в России, изоляция от запада, отказ от статуса государства-посредника между Китаем и остальным миром, отказ от активной стратегии в отношении Китая.
Единственным эффективным решением этой проблемы является максимальное вовлечение России в китайскую действительность на правах активного участника всех китайских процессов, сосредоточение на себе максимального объема китайских интересов, венцом которого мог бы стать статус основной транзитной территории Шелкового пути или статус союзника Пекина или в оптимальном варианте - позиция идейного примирителя на мировой арене, встревоженной и раздраженной появлением инородной силы. Именно признание за собой статуса «моста между Европой и Азией», в частности Китаем, меньше всего устраивает силы, заинтересованные в "окончательном решении" русского вопроса. Сегодня, когда общество и власть самоустранилось от решения этой ключевой задачи, российско-китайское взаимодействие реализуется по китайскому сценарию.
«Китайская доктрина» России должна содержать в себе задачи создания в России мощного центра идеологического влияния в рамках революционного и общего военного прошлого, контроль и расширения возможностей транзита азиатских грузов, создания международных площадок интеграции, широкое организационное вовлечение России во все китайские проекты - особенно в третьих странах, создание нового востоковедения, которое бы решала современные задачи России в Китае - новом центре мира, а не анализирующую Китай как одну из постколониальных стран.
Такие задачи можно решать только имея подавляющее согласие общества для решения этих задач. Однако сегодня в СМИ и повсеместно царит иррациональная китайская истерия, которая преследует интересы частных игроков и ведет в конечном счете к провалу восточно-азиатской стратегии страны.
По материалам Николая Вавилова