Из холодной Московской осени, с её чёртовым дождём и в тёплый Ташкентский вечер. Я люблю этот город, здесь даже погода гостеприимна. Таксист у аэропорта заломил цену. Не пройдёт, я местный. Везёт на моих условиях, со мной бесполезно спорить. Не на того напал. Прошу сменять музыку, ставит «Басту». Пойдёт. Еду прямиком в родильный дом. Я здесь для этого. В этом чёртовом, любимом городе.
Я не мог не приехать. Я 5 долбаных лет, искал причину, быть здесь. Настал момент, и мне не нужно оправдываться перед самим собой, за присутствие. Это было не просто, перед вылетом я сдрейфил. Думал не смогу. Смог. Сел. Прилетел. Где взять сил, чтобы улететь обратно.
Мы подъехали. Вытаскиваю чемодан из багажника. Нужно было сначала завезти его в квартиру. Оставлю на проходной. Так и делаю. Поднимаюсь на нужный этаж, ищу нужную палату. Нашёл. Ольга спит, отец стоит с ребёнком у окна и смотрит на ночной город. Слышит мои шаги и поворачивается. Смотрю на малыша. Он, ЕЁ маленькая копия. Каждый миллиметр маленького личика, скопирован с неё. Чёрт. Никто не предупреждал, что будет так больно.
- Привет отец – шепчу, чтобы не разбудить Ольгу – Поздравляю, с рождением сына! – обнимаю его и беру на руки малыша
– Красавец
Абсолютно, невероятно красивый ребёнок. Идеален, до кончиков ресниц. Наклоняясь, целую его в носик, носик, до чёртиков, похожий на её – Ну здравствуй, братишка. Я Рома, твой старший брат. Тебе повезло родиться в нашей семье, придётся тебе быть, самым избалованным ребёнком – щекочу его маленький носик, и он морщится. Так же как она. Сестрёнка. Ненавижу это слово.
- Тина, назвала его Богданом – шепчет отец
- Данный Богом – улыбаюсь. Идеальное имя.
Целую малыша в лобик и вдыхаю его запах. Неповторимый запах. Но тут есть, что-то ещё. Она держала его на руках, на его пелёнках остался запах её духов. Тех самых, что я дарю ей все эти годы. Её любимые. Морской воздух с еле уловимыми акцентами фиалок. Тот самый запах, которым я наслаждался, тогда. До того, как нас сломали.
Отдаю ребёнка отцу. Нужно уходить, достаточно для первого раза. Нужно на воздух.
- Скажи Ольге, что я заезжал, когда проснётся. Я завтра днём приеду, и мы с ней повидаемся – смотрю на малыша – Он идеален – как и она, добавляю про себя.
- Да завтра, сын – трепет меня за плечо, и закрывает за мной дверь палаты.
Поймав такси, еду к себе на квартиру. Она пустовала это время, но Ольга ухаживала за ней, чтобы не обветшала, из-за отсутствия хозяина. Нужно зайти в магазин. Пиво. Нет, коньяк, мне сейчас нужно что-то покрепче.
Достаю ключ и поворачиваю его в замочной скважине. Дверь открывается, и я вхожу навстречу своим призракам из прошлого.
****
Та же квартира. Та же, долбаная кровать. Тот же долбаный запах. Нужно выпить. Наполняю рюмку. Одну, вторую, третью. К чёрту рюмку, из горла удобней. Иду в спальню и ложусь на кровать. Призраки, призраки. Долбаные призраки.
Живу, грызу этот мир, доказывая своё превосходство над ним. А призраки всё там же, они всё те же. Хочу двигаться дальше, но как двигаться, если душа сломана.
Открываю прикроватную тумбочку. Коробочка. Я помню её. Она забыла её забрать. Я знаю что внутри. Жемчужина. Та самая, долбанная жемчужина, которую она сняла, поменяв на мой подарок. Глоток. Только не открывай. Зачем мучить себя?
Открыл. Лежит на мягком шёлке, окутанная дорогой тканью. Долбанное напоминание. Дотронулся кончиком пальца. Чёрт. До чего же хреново.
Ещё глоток. Перед глазами плывёт.
Пошло оно всё. Встаю и выхожу из квартиры. Ещё глоток. Ловлю такси и называю адрес. Алкоголь течет по венам, в голове туман. Похер, ещё глоток.
- Приехали брат – говорит водила
- Я тебе не брат - бормочу и расплачиваюсь с ним. Ненавижу это слово. Выхожу из машины, ещё глоток.
Ноги не слушаются. В голове туман, иду к своей цели. Зачем я это делаю? Это неправильно, но мне насрать. Это всё алкоголь.
Звоню в звонок. Один, два, три. Один, два… Дверь открывается. Чёртовы призраки
- Боже, что ты здесь делаешь – приобнимает меня, позволяя на себя облокотиться. Моя девочка. Малышка. Проводит в квартиру и укладывает на диван. Я как лапша, неужели я так напился
- Почему ты не сказала, что он так похож на тебя – бормочу. Пытаюсь сделать ещё глоток. Она не позволяет, отбирает бутылку и отставляет в сторону
- Тебе уже хватит – её голос, её лицо. Хочу прикоснуться к ней, ловит мою руку и кладёт ко мне на грудь. Гладит меня по лбу. Её ладошки. Я искал, честно. Хоть что-то похожее. Хоть что-то. Закрываю глаза.
- Ну, зачем ты так напился, ты же не пьёшь – шепчет рядом. Пытаюсь что-то сказать, не получается. Проваливаюсь в сон.
****
Слишком много света. Сажусь, как же болит голова, хватаюсь за виски, массируя их. Где я, чёрт побери. Открываю глаза, на журнальном столике стоит банка пива. То, что нужно. Откупориваю и выпиваю всю, большими глотками. Где я? Не могу вспомнить.
На столике лежит записка. Беру, буквы расплываются, издеваясь нам моим сознанием. Тру висок пальцами.
Горячий душ поможет. Будь как дома, и никуда не уходи. Скоро буду.
P.S. Кристина. Если ты не помнишь, где ты
Твою ж мать. Чёртов идиот.
Горячий душ поможет? Ей то это откуда знать? Встаю, и иду искать душ. Получается не сразу, но вот заветная комната. Сначала, нужно с белым другом пообниматься, желудок больше не может держать в себе эту хрень. Затем душ, горячий, обжигающий. Не помогает, тогда ледяной. Вроде лучше.
Никуда не уходи
Не уйду. Дождусь. Мы должны с этим справиться. Хватит бегать. Прошло слишком много времени, пора взглянуть в глаза своим страхам. Своим долбанным призракам.
Раздается стук в дверь, я замираю. Она заходит, я не вижу её из-за дверцы душевой кабины.
- Чистая одежда на стиральной машинке – говорит она, и поспешно выходит. Чёрт. Этот голос. Подставляю лицо под ледяные струи.
Это не будет просто. Совершенно. Спустя столько лет, я чувствую к ней всё тоже. Это неправильно, аморально. Я знаю, но я не могу ничего поделать. Я слабак. Мне предстоит всю жизнь жить с этим, нести эту ношу. И раз так, то я больше не могу бегать. Мы должны научиться общаться, смотря, друг другу в глаза.
Выходя из душа, смотрю на стопку одежды. Зубная щётка лежит сверху, у неё всегда всё продуманно до мелочей. Смотрю на своё отражение, не так уж и плохо. Душ помог. Бельё, джинсы, футболка, всё садится идеально. Это не имеет большого значения, но это очередное доказательство, её идеальности. Во всём. И сколько бы я не искал, сколько бы женщин, не перебывало в моей постели, таких как она - нет. Она могла быть создана для меня, если бы там сверху, имели сожаленье. Но, видать, я сильно провинился, в прошлых жизнях, раз меня так наказывают.
Но за что, наказывают её?
****
Я нашёл её на кухне. В чёрных обтягивающих брючках, и ярко жёлтой блузке. Её любимый цвет. Светлые волосы спадают до талии, аккуратными волнами. Стоит спиной ко мне. В груди гремит, стучит, бьётся. Со скрежетом, надавливая на незаживающие раны.
Услышав мои шаги, произносит
- Чай, кофе?
- Кофе, горький.
- Садись, сейчас сделаю – сажусь, не в силах оторвать взгляд
Разворачивается ко мне, и ставит передо мной кофе. Твою мать, до чего же прелестна. Без грамма косметики, распахнутые глаза, смотрят голубым. Переживает, тоже. Идеальные губы, идеальное лицо. Ещё нежнее, ещё великолепней. Родная. Жаль, что не чужая.
- Ты не должен так напиваться. Ты очень напугал меня вчера – Говорит спокойным голосом. Это напускное спокойствие. Я знаю. Её глаза никогда не врут.
Садится напротив меня. Облокачивается на стол и кладёт подбородок на сцепленные ладошки
- Прости. Меньше всего на свете, я хотел тебя испугать – делаю глоток обжигающего кофе.
Я смотрю на неё, не в силах отвести взгляд. Как я мечтал об этом моменте. Просто видеть её. Слышать её голос. Чувствовать её запах.
- Дело не во мне. Я испугалась за тебя. Как часто ты так напиваешься?
- Ни разу, до вчерашнего дня – это правда. Я никогда не топлю проблемы в алкоголе. Сейчас я понимаю, что это правильно. Алкоголь выветривается, а проблемы всё там же. Делаю глоток кофе
– Я не должен был приезжать. Прости.
- Я рада тебе – по её губам пробегает лёгкая улыбка – Очень
Её глаза зеленеют, больше не переживает. Спокойна, уверенна в себе.
Рада мне. Слова ласкают слух, проникая под кожу.
- Это нормально, что я здесь? То есть…
- Я хочу, чтобы ты был здесь – перебивает она
- Вчера я была нужна тебе, какая я сестра, если не могу поддержать тебя, в сложной ситуации. – трёт переносицу большими пальцами – Послушай. Я больше не вижу смысла держаться поодаль. Мы родные люди, пора смириться. Мы никогда не сможем изменить это. Пока мы будем бегать друг от друга, ничего не изменится. Это всегда будет напоминать нам, почему мы это делаем. Но нужно двигаться дальше. Я хочу двигаться дальше. Хочу встречаться с мужчинами, хочу влюбиться и потерять голову. Я сама себя загнала в монашество, и это неправильно. И я хочу, чтобы ты двигался тоже. Не так как это делаешь ты. Выбери одну. Не гони её сразу же, дай ей раскрыться перед собой. Не ищи в ней меня, ищи в ней индивидуальность. Ты сделал из меня идеал, но это не так. Во мне очень много минусов, просто ты их не видишь. Это не плохо, нет. Ты тоже идеален для меня. Ты лучший. Самый лучший. Но ты мой брат – её глаза стали серыми.
Она окончательно меня отпустила.
- Ты права – Отвечаю ей.
А сердце кричит. Нет, не отпускай меня. Но оно давно не имеет голоса. Говорят, нужно доверять своему сердцу, они не правы. Сердце не всегда правдиво.
- Можно тебя обнять? – спрашивает она и смотрит на меня с улыбкой
- Конечно
Встаю к ней навстречу, и сжимаю в объятьях
- Я очень скучала по тебе, родной.
Девочка моя. Такая близкая, родная. Не смотря на эти годы поодаль. Обнимаю её, прижимая к сердцу. И на нем становится чуть-чуть теплее. Только душа болит.
- Ты нужна мне рядом - и как бы душа не болела, я готов быть мазохистом. Видеть, касаться, испытывая боль. Быть может это единственный способ, двигаться дальше – Ты очень мне нужна
- Я знаю. Я это вчера в твоём взгляде увидела. Я ожидала увидеть любовь, тоску или даже боль. Но это была необходимость – добавляет шёпотом – Ты тоже, очень мне нужен – она крепче прижимается ко мне. И я вижу дорожку из слёз по её щеке.
Она единственный человек, в моей жизни, с которым я могу разговаривать, не скрывая себя. Открывая до последней капли. По нашим перепискам, можно снимать фильм, только, увы, он получится не радужным.
Хэппи эндов не бывает. Мы сами придумываем их, чтобы было во что верить. Верить в хорошее. В добро. Но в нашей истории нет добра. Не могут брат с сестрой быть вместе. Этого не одобрит не общество, не родные, не мы сами, в первую очередь.
Сейчас мы отпускаем друг друга. Отпускаем нас. То, что было неправильным. Да, раны не затянутся, время не лечит. Души сломаны, сердца разбиты. Но мы, не виноваты. Мы были счастливы, на светлой стороне любви, но мы познали и тёмную.
Долбанную тёмную сторону.