Рассказ
Там был дом. Огромная кирпичная многоэтажка. Окна заколочены, фонари не горят. Вокруг ни души. Уже вечерело и мне вдруг стало страшно. Захотелось домой. Но, если бы я убежала, они бы точно подняли меня на смех.
- Давай, открой его. – Торопила меня Рута. – Если нас заметят, нагонят.
Я сдвинула железную крышку колодца, стоящего во дворе заброшки.
- Держи фонарь. – Сказала Дита, протягивая мне «Светлячка».
- Дита, я упаду. – Сказала я в надежде, что мне не придется спускаться вниз по хлипкой лестнице, ведущей в черную пасть колодца.
- Не упадешь, она выдержит. Рута спускалась в прошлый раз. Лестница надежная, не бойся. Ты же хочешь его увидеть?
Я не ответила. Лишь громко вздохнула и перелезла через бетонное кольцо колодца. Снизу повеяло холодом. Запахло сыростью. Я взглянула на близняшек, надеясь, что они скажут, что пошутили. Спускаться не хотелось. Мне было страшно. Что, если он бросится на меня, а я не успею вылезти?! Но как можно было признаться в этом близняшкам? Они бы подняли меня на смех и снова дразнили бы малявкой.
- Не включай фонарь сразу. Батареи может не хватить.
- Хорошо, - прокряхтела я, спускаясь вниз.
- Как только его увидишь, сразу беги. Если догонит – сожрет.
Девчонки умели приободрить. Я достигла последней перекладины. Почему-то очень не хотелось ее покидать.
- Можно уже включить фонарь, - крикнула я близняшкам.
- Отойди подальше. Тут еще светло. – Ответила Рута. – Больше не кричи. Что бы ты не увидела – молчи. Он слепой, но не глухой. Поймает.
На самом деле в колодце не было светло. Глаза еще не привыкли к темноте и, казалось, ее можно было бы разрезать ножом. Свет с поверхности еле касался дна. Я повернулась спиной к лестнице и стала вглядываться в темноту.
- Иди. – Негромко сказала одна из моих подруг.
Я подчинилась. «Три шага, - думала я, - сделаю всего три шага и включу фонарь». Здесь было холодно. Я сделала первый шаг. Вонь тухлой воды усилилась. Еще один. Почувствовала что-то мягкое под ногами, словно мох в лесу. Три. От страха мои движения были быстрыми, но неловкими. Казалось, прошла целая вечность, прежде чем свет «Светлячка» рассек темноту вокруг.
Я посмотрела под ноги. Руки задрожали еще сильнее. Повсюду были клоки белой шерсти. Он рядом. По крайней мере, здесь бывает часто. Я знала, что в это время Зверь еще спит. Но солнце уже село и вечерние сумерки проходят быстро. Нужно было торопиться.
Я двинулась вперед по тоннелю. Дита сказала сделать сто шагов и повернуть направо. Через двадцать шагов будет его логово.
В голову пришла мысль, пройти немного и подождать. Потом спокойно вернуться и сказать, что я ничего не нашла. Но я прогнала ее. Разве я зря сюда пришла? Нужно было его найти.
Пятнадцать. Я слышала, что африканские львы могут почувствовать страх. Подавить его было непросто, но вдруг Зверь тоже чувствовал?
Сорок. В дом я точно не пойду. Колодец еще ладно, но в дом и не просите.
Пятьдесят. Кажется, я что-то слышала… Замерев на месте, я прислушалась. Ничего. Должно быть ветер играет в тоннеле.
Сто. Здесь нужно было повернуть. Фонарь заморгал. Страх снова накатил волной. Я стукнула батарею, но это не помогло. Тогда я совсем выключила «Светлячка». На мгновение мне показалось, что я слышу биение своего сердца.
Я включила фонарь. Передо мной стоял он. Всего в семи шагах. Он тоже слушал. Я не могла пошевелиться. Нужно было бежать, но я словно окаменела. Какой же он был здоровый. Размером с корову. Густая белая шерсть покрывала его. Я не видела глаз. Девчонки не соврали. Зверь был слеп. Он принюхивался. Он почуял меня.
Я бесшумно попятилась назад, стараясь неотрывно держать луч фонаря на Звере. Три. Только бы успеть отойти подальше. Пять. Кажется, он что-то услышал.
Восемь. Интересно, я успею добежать?