Если искать проявления декаданса в живописи, то М.А. Врубель — первый кандидат в представители этого направления. Его образы существуют будто «по ту сторону добра и зла», границы между ангелами и демонами размываются, как переходы между цветов в акварельной технике.
То же самое происходит в романе В.Я. Брюсова «Огненный ангел», где Мадиэль — это и посланник и рая, и ада в одном лице, а Рената то погружается в чернокнижие, то уходит монахиней в монастырь. Кажется, что художник и писатель искали вдохновение в одних и тех же источниках: в «Демоне» Лермонтова и в «Фаусте» Гете, который появляется на страницах вышеупомянутого брюсовского романа, на триптихе Врубеля «Фауст» и в его панно «Полет Фауста и Мефистофеля».
Брюсов, в первую очередь — поэт, он не обделил стихотворным вниманием своего живописного вдохновителя, посвятив ему, следующие строки (когда Врубель уже находился в психиатрической лечебнице), которые легко вплетаются в канву холстов художника:
…Нам недоступны, нам незримы,
Меж сонмов вопиющих сил,
К тебе нисходят серафимы
В сияньи многоцветных крыл…
…И в час на огненном закате
Меж гор предвечных видел ты,
Как дух величий и проклятий
Упал в провалы с высоты.
И там, в торжественной пустыне,
Лишь ты постигнул до конца
Простертых крыльев блеск павлиний
И скорбь эдемского лица!
Демоны Брюсова и Врубеля — это падшие ангелы, поверженные, иногда обескрыленные, но не утратившие связь со своими райскими корнями. «Ты — ангел или дьяволица?» вопрошает поэт в «Девятой Камене», а художник — в картине «Царевна-Лебедь».
Эта болезненная раздвоенность, слом всего сущего стал смысловым центром и многих других полотен Врубеля, поэтому «Ангел с кадилом и свечей» как две капли воды похож своим смуглым (что уже странно для существа небесного) ликом на «Демона поверженного».
Художник постоянно отвлекался на любимую тему даже во время росписи Киевских храмов и церквей, которые заказывали ему иконы, несмотря на его одиозную и ошибочную славу богохульника.
Врубель был буквально одержим демонами, сидящими, летящими и павшими, с их шапками черных кудрей и бездонными глазами, обезумевшими от отчаяния и любви (иллюстрации к поэме Лермонтова «Демон»).
Возможно, именно этот философский раскол, романтическая раздвоенность и надломили психику художника, приведя его в психиатрическую лечебницу Усольцева. Жизнь Брюсова сложилась иначе: он отошел со временем от своих мистических поисков истины, отрекся от символизма, оставил образ мага-чернокнижника, которого в народе звали «колдуном с Сухаревской башни», и бросился в распростертые объятия советского правительства.
Больше статей об искусстве ищите в блоге PaintingRussia!
Не забывайте лайкать записи и подписываться на канал, чтобы я знала, что пишу не в стол ;)