У нас Максаковых три. Мать, дочь и бабка. У всех несчастные женские доли. На сцене блистали и в жизни ни в чем себе не отказывали. Жили на полную катушку, как душа просила. Каждая в свое удовольствие. Афиши, поклонники, подмостки, ну и светская хроника. Как ни крути, высшую планку этой женской певческо театральной династии задала бабка - Мария Петровна Максаковна.
Родилась 8 апреля 1902 г. в Астрахани в семье простых мещан Сидоровых. Отец был служащим Астраханского пароходства. Он умер, когда старшей Марусе, так звали в детстве будущую диву советской оперы, было 8 лет. Ей нужно было помогать матери, и она пошла, петь в церковный хор. Ей платили рубль. Она сама выучила нотную грамоту, целыми днями зубрила гаммы. Ее это так увлекло, что на поступила в музыкальное училище. Пение ее так увлекало, что она как одержимая занималась круглые сутки. Во время каникул ездила с концертами для красноармейцев, выступала в ученических спектаклях на предприятиях. По окончании училища сама пошла в астраханский оперный и устроилась там петь роли второго плана. Она вспоминала себя того времени: «Наивности моей не было предела. Как-то я услышала, разговор двух артисток театра о себе, которые говорили, что мол девчонка ходить по сцене не умеет, а уже на оклад взята. И несколько дней я провела за кулисами на стоя на коленях, смотря, как ходят во время спектакля другие артисты».
В 1920 г. в Астрахань с антрепризой приехал австрийский баритон Марк Шварц, чей сценический псевдоним был Максаков. О настоящей фамилии и национальности будущего мужа Мария Максакова узнала только не за долго до его смерти в 1936 г. Она вспоминала, что по какой то надобности ей потребовался паспорт мужа и она, открыв его с ужасом увидела, что он австриец. Все похолодело в ее душе. Ведь в то время, это могло стоить не только карьеры, но и свободы. Максимилиан Максаков не отличался высоким ростом, что не позволило ему стать штатным певцом в театре у себя на Родине. Он сколотил антрепризу и с успехом гастролировал по России. Он пользовался заслуженной славой как превосходный артист и певец.
А пока в 1920 г. 18 летняя Мария страстно хотела стать солисткой. Ее не устраивали роли второго плана. Она хотела большего. После ее прослушивания Максимилиан Максаков вынес вердикт: «У Вас прекрасный голос, но вы не умеете петь». Маруся Сидорова не поверила мэтру и уехала в Петроград поступать в консерваторию. Правда, там ей вынесли точно такой же приговор, и она вернулась домой.
Своим становлением как певица она обязана Марку Шварцу. Существуют разные версии, почему 50 летний баритон и 18 летняя начинающая певица связали свои судьбы. По одной из версий умирающая жена Марка сказала: «Мария хорошая, чистая девушка – женись на ней». По другой Максаков был влюблен в девицу и оставшись вдовцом предложил ей руку и сердце. Сейчас не имеет значение, что было на самом деле. Они прожили 16 счастливых лет. Уроки с Максимилианом Максаковым сделали из Маруси Марию солистку большого театра. В 1923 г. состоялся ее дебют в Большом театре. Успех был грандиозным. Вот как говорил об этом Сергей Лемешев: «Ее чистый голос лился свободно и легко. У нее была не просто ясная дикция, а поистине глубокий драматизм фразы, наполненный страстью и ревностью». Вспоминая то время, она говорила: « С утра меня ждала работа, потом спектакль, вечером слезы. Макс устраивал полный разбор моего исполнения и нагоняй за все ошибки… Ежедневно». Марк всегда называл свою жену моя Мура, а она в день его смерти написала на отрывном календаре: «Умер мой дорогой». До конца дней она считала, что это был лучшее время ее семейно жизни.
Она была ведущей солисткой Большого театра. Свою лучшую роль Кармен она спела более 800 раз. Она одна из немногих артистов того времени, кому позволяли зарубежные гастроли. В одной из таких поездок через год после смерти мужа, в Польше она встретила своего второго мужа – Якова Девтяна. Посол СССР в Варшаве, а ранее первый начальник иностранного отдела ВЧК – внешняя разведка. Но их совместная жизнь была не долгой. Спектакли заканчивались поздно. Как-то возвращаясь из театра с мужем домой около полуночи они увидели стоящий около подъезда воронок. Сотрудники забрали мужа и больше его она не видела. Он был расстрелян по списком подписанным Молотовым-Сталиным 28 июня 1938 г.
С этого момента Мария жила в страхе, ведь жена врага народа не могла петь в главном театре страны. Ходит легенда, что ее выручило неравнодушное отношение к ней Сталина. Вождь любил искусство. Он бывал как на спектаклях, так и вызывал к себе артистов для выступления перед иностранными делегациями и прочими гостями. И как-то не увидев ее в числе исполнителей спросил: «А где моя Максакова?» Этого хватило, что бы больше ни у кого не возникало мысли отлучить Марию от пения.
Еще больше Мария боялась, что узнают кто отец ее дочери, родившийся в 1940 г., потому что это был иммигрировавший в Америку баритон Большого театра. А в то время неизвестно, что было хуже и опасней быть вдовой расстрелянного врага народа или матерью эмигрировавшего из СССР человека.
В год смерти Сталина, когда Максаковой было 51 год и она чувствовала в себе силы петь и петь, Большой театр прислал ей на дом на папиросной бумаге уведомление о выходе на пенсию. Только спустя три года было решено сделать прощальный спектакль, в котором Максакова исполнила свою знаменитую Кармен.
Нужны были деньги на жизнь на содержание себя, ребенка, восстановление дачи и т.д и.т.д. Дачный дом был полностью сожжен. Он находился как раз в тех местах, где проходили бои легендарных панфиловцев. И так, став пенсионеркой в отличной профессиональной форме, лауреат ряда премий, она нашла себя в исполнении русских народных песен и романсов. Она гастролировала по всей стране. Ее исполнение врывалось в каждую советскую семью через черную тарелку репродуктора. Ее концертная деятельность продолжалась до 1965 г.
Но и завершив, гастрольную деятельность она не зажила сложа руки. Привыкнув с юности интенсивно работать, она преподавала, создала народную певческую школу. Она чувствовала себя частью народа и жила для него. К ней приходило огромное количество писем. Она их прочитывала, на многие отвечала. Там где просили помощи, в силу своих возможностей старалась ее оказать. За три года до смерти, когда она жила на даче, ей в московскую квартиру в Брюсовском переулке позвонила министр культуры Фурцива и поздравила с присвоением звания Народной артистки Союза. На даче не было телефона. Аппарат был на отшибе в домике сторожа, к которому надо было еще и идти. Дочь все таки смогла дозвониться и вызвать маму к телефону. Услышав новость Мария Максакова спокойно сказала: «Поздно. Уже не интересно». Она умерла летом 1974 г.
калинчев.рф
Поет Мария Максакова "Чернобровый черноокий"