Ливень хлёсткими струями неистово шумел за окнами деревенской террасы. Полумрак раннего утра, придушенный тенью внезапной грозы, полыхнул яркой вспышкой. Мишка начал считать:
― Раз машина, два машина, три машина, четыре…
Счёт был прерван яростным раскатом грома. Санька, подняв к потолку глаза, принялся бормотать:
― Ага, значит, четыре умножаем на триста сорок… Получается, молния ударила где-то в километре с небольшим от нас. Похоже, они всё ближе и ближе лупят.
Мишка разочарованно шмыгнул носом.
― Да, ну его – надоело мне считать секунды. А просвета всё не видать. Похоже, этот дождище надолго. А я так к этой рыбалке готовился, три дня место у старой баржи прикармливал, встал раньше некуда…
― Лопух ты, Мишка. Разве такой сильный ливень бывает надолго. Посидим ещё немного.
Мишка нехотя кивнул, и в тот же миг вспышка чёрной тенью отпечатала на стене решётку оконной рамы. Мишка привычно взялся за счёт, но не успел он сказать «раз» - грохнуло с такой силой, что жалобно скрипнули стены, а стёкла едва не выскочили из окон. Мишка прикусил язык и застонал от боли. Санька же, напротив, ликовал:
― Ого, где-то совсем близко шарахнула. Смотри, Мишка – снаружи, будто ещё темнее стало.
Санька подошёл к окну, залитому потоками небесной влаги. Мишка знал, что его любопытный друг пытается рассмотреть место, куда ударила молния. Неизвестно, что он хотел увидеть за окном – чёрную, дымящуюся яму в земле или обугленные доски забора, но увидел он нечто такое, что заставило его с испуганным воплем отскочить к стене. Яркий свет очередного разряда дал возможность и самому Мишке рассмотреть странную тень, будто отлипшую от окна с другой стороны.
Минуту он боролся с искушением подойти и посмотреть на то, что так испугало его приятеля. Вид Саньки с дрожащими от страха губами обещал ночи, полные кошмаров, но любопытство оказалось сильней. Мишка прильнул к холодному стеклу, и застыл в изумлении с щедрой примесью страха. Сначала его внимание привлекла огромная чёрная тень в форме идеальной окружности, которой набрякли грозовые небеса. Потом, посмотрев вниз, Мишка увидел нечто удивительное и одновременно пугающее – на лугу, между огородом и рекой, выстроились сотни водяных столбов с округлыми вершинами и метра под три высотой. Эти странные фигуры ритмично шевелились, будто дышали, и медленно двигались в сторону реки.
Один из ближних «столбов», словно заметив любопытного мальчишку, раздулся и, выплеснув из себя прозрачное щупальце, махнул им в сторону пугала, которое радушно раскинуло костлявые «руки» посреди огорода. В тот же миг в эту кучу старого тряпья, развешанного на сколоченных крестом жердях, угодила молнии. Вспышка почти ослепила Мишку, а звук грома больно ударил по барабанным перепонкам. Ничего не слыша, сквозь плывущую перед глазами пелену из разноцветных кругов, Мишка с трудом видел, как неведомые водяные фигуры, рассыпались каплями и единым потоком устремились в реку.
Мишка, словно молитву, стал шептать дрожащими губами:
― Раз машина, два машина, три машина…
****
Очередь в кассу двигалась раздражающе медленно под аккомпанемент печально пиликающего сканера. Табличка «работает стажёр» вряд ли могла смягчить Андрея Ивановича – он ждал своей очереди, чтобы высказать всё, что думает о нерасторопности кассирши. Он, возможно, и от покупок откажется из принципа, но перед этим непременно строго отчитает медлительную сотрудницу супермаркета. Никакого уважения!
Неожиданно, Андрея Ивановича грубо толкнули в спину. Перед ним протиснулся мужчина в чёрной ветровке, и протянул кассирше руку:
― Ключ!
Женщина шевельнула паучьими лапками выщипанных бровей.
― Что, ключ?
― Ключ от витрины с выпивкой. Мне ром нужен. Настоящий, чёрный.
― Сейчас я сама открою, ― женщина принялась ёрзать, чтобы выпростать грузное тело из тесной кабинки кассы.
Андрей Иванович сначала молчал, удивляясь такой редкой наглости, но тут не стерпел и возмутился:
― Гражданин, встаньте в очередь! А вы, кассир, вернитесь на своё место. Я здесь уже полчаса жду.
― Ты чего раскомандовался, дед? Говорят тебе – времени нет. У всех, между прочим, времени нет. У всех! Для вас же стараюсь. Так что стой и не ворчи, пенсия.
Андрей Иванович искренне негодовал:
― Щенок! Это ты мне – заслуженному моряку?
― Ха! Моряк – с печки бряк. Был бы ты моряк, знал бы, что Водяные своими шпионами и диверсантами города заполнили. Они же в пар могут обращаться, а пар – он невидимый. Если бы не такие, как я…Ну, давай быстрее уже, ― повернулся нахал к кассирше, которая никак не могла справиться с ключами. Нетерпеливый хам оттолкнул неуклюжую «ученицу» и, отобрав у неё ключи, быстро открыл витрину с дорогим алкоголем. Вытащив из зеркального нутра тёмную бутылку, он, неожиданно для всех, вдребезги разбил её об пол. Оставшееся в ладони горлышко он избавил от пробки и поднёс к глазу на манер подзорной трубы.
― Не то, ― мужик отшвырнул осколок, и вновь потянулся к витрине. Кассирша побледнела и попыталась закричать, но странный тип в чёрной ветровке зыркнул на неё так, что она ограничилась лишь испуганным писком. Грохот очередной разбитой бутылки заставил её вздрогнуть, заколыхав пышными телесами. На этот раз безумец был удовлетворён тем, что увидел сквозь бутылочное горлышко.
― Ага! Сдвиг спектра зафиксирован. Годится,― мужчина развернулся и побежал к выходу.
― Безобразие! ― возмутился Андрей Иванович, а кассирша растерянно протянула руки в сторону терпко пахнущей лужи алкоголя в калейдоскопе осколков.
― Мужчина, а деньги…
Однако, того уже и след простыл. Кассирша с криком «Охра-а-нааа» засеменила в известном только ей направлении.
― Безобразие! ― прошептал Андрей Иванович, пробираясь к открытой витрине. Взяв с полки бутылку дорогого джина, он сунул её за пазуху, и пошёл к дверям, напоследок ещё раз, но уже без особой злобы, помянув странного наглеца:
― Вот ведь, псих! Водяные… Хех, сто чертей ему в глотку!
****
Продолжение следует...
Жми иконку с пальцем вверх, дорогой читатель - тебе секундное дело, а мне приятно мыслить, что рассказ понравился такому хорошему человеку. Спасибо.