Представляю вам отрывки из книги Арабеллы Картер-Джонсон, написанной о ее девочке, больной аутизмом. Очень трогательная история, которая позволяет немного глубже понять и почувствовать детей с таким заболеванием. К тому же Арабелла довольно точно описывает симптомы, ориентируясь на которые можно самому диагностировать аутизм у ребенка.
Сначала начались проблемы со сном. Айрис очень часто просыпалась ночью, требуя взять ее на руки. Прижимаясь к моему плечу, она моментально успокаивалась. Я ходила с ней по комнате под тихую музыку. Но это очень сильно утомляло. Я привыкла к постоянным тошноте и головокружению от недосыпа. "Завтра будет лучше.. Вот увидишь, завтра будет лучше" - шептала я, держа ее ночью на руках в кресле-качалке. Но я понимала, что так продолжаться не может. И я просто не выживу, если буду спать несколько раз в неделю. Но я выжила. Только благодаря поддержке моей мамы и мужа, которые делали за меня домашнюю работу, готовили и убирались, пока я не выпускала дочь из рук.
Айрис проходила все этапы взросления, только немного с опозданием. кроме проблем со сном ничего не вызывало подозрений. Иногда дочка с удовольствием общалась, поддерживала зрительный контакт, смеялась и вела себя как обычный ребенок, но иногда она задумывалась.. И ее глаза моментально становились стеклянными, она не реагировала ни на что, уходя в мечты и раздумья целиком. Мне всегда казалось, что никто из людей не может так задуматься, целиком отдаваясь мыслям, живя в голове так же, как и в реальной жизни.
К году нестандартное поведение Айрис стало заметнее, а проблемы со сном еще более усугубились. Однажды я сидела за компьютером в кабинете и монтировала фотографии. Дочка сидела на полу и с увлечением листала книгу, рассматривая каждую страницу. Она была целиком поглощена этим занятием, рассматривала очень подробно каждый миллиметр страницы. На мгновение меня охватила гордость, что моя маленькая дочь может сосредотачиваться так, как не могут даже взрослые дети. Но я почти сразу поняла, что передо мной не взрослый ребенок, а годовалый малыш. Я отчётливо поняла тогда, что что-то не так, так быть не должно.. Айрис целиком уходила в мир, где была только она и разноцветные страницы. В эти минуты (а порой и часы) ничего больше не существовало для нее. Она почти не говорила. После слова "папа" в 8 месяцев я практически не слышала от неё больше слов. Я научилась понимать Айрис по жестам и глазам. Но выслушала очень много критики, что я через чур разбаловала дочь, что нужно демонстративно не обратить на неё внимание и ей придётся выйти на контакт. Я пробовала, но это доставляло немыслимые страдания дочери. И один вопрос не покидал меня - что же с моей дочерью?
Айрис необычайно тонко чувствовала музыку. Она обожала фортепианные композиции. Слыша музыку, она начинала двигать ручками и пальчиками в ритм, полностью отдаваясь музыке. Она могла слушать ее часами. Или наблюдать за раскачивающимися деревьями или другими однообразными движениями. Это выглядело волшебно. В это время от девочки нельзя было оторвать глаза. Видно было, что она чувствовала жизнь так, как никто из нас не сможет. Она чувствовала реальность на абсолютно другом уровне, не частью сознания, как мы, а целиком. Всей душой, всем своим осознанием она сливалась с наблюдаемым предметом. Порой я завидовала ей. И хотела хоть раз насладиться миром так, как это получалось у Айрис.
Сбивало с толку только то, что Айрис удивительно точно запоминала все мелочи вокруг и ее очень тревожили перемены. Достаточно было передвинуть на пару сантиметров книгу на полке или кубик в углу комнаты пока девочки нет - и Айрис сразу замечала это, войдя в комнату. И ей становилось тревожно от этого. Еще Айрис не признавала никакую обувь, носки, колготки или юбки. Только свободные кофты и штаны, без молний, застёжек и пуговиц. Сколько злобных взглядов я ловила, пытаясь кутать маленькие голые ножки в покрывало на прохладной улице...
Айрис не переносила компании других детей. Поначалу я много раз пыталась привести ее в компанию. Я собирала ее игрушки в комнату и молилась, чтобы хоть в этот день моя малышка смогла радоваться и веселиться, как другие дети. Я перепробовала все молитвы, но Айрис снова смущалась и замыкалась, когда к ней подходил какой-то ребенок. Она убегала в угол и увлеченно рассматривала там пятно на ковре. Мне было невыносимо больно наблюдать это, ловя на себе сначала сочувствующие взгляды мамаш, а потом и откровенно злые, ведь мы портили атмосферу всей компании. И я поняла для себя - нам не было места нигде... Мы везде были лишние с дочкой, даже на детской площадке, где Айрис разглядывала болтики, которыми крепились детали горки, в то время как остальные дети весело катались на ней.
С возрастом Айрис всё дальше отдалялась от меня. Реальность полностью заменили ей книги, которые она так же с увлечением листала. Мне стало очень трудно привлечь ее внимание. Я уже забыла, когда она произносила хоть слово. Но меня не покидала надежда. Что я смогу изменить ее, что мы опять будем улыбаться, смотря друг другу в глаза. Но это становилось всё реже и реже. Однажды я уложила дочку и легла с телефоном мужа на кровать, листая всяческие форумы мам, чтобы понять причины поведения дочки. И вдруг наткнулась на пост с описанием похожих симптомов. Я моментально перехотела спать, жадно ища еще сообщения этого пользователя. Найдя все описанные симптомы и поискав по ним отдельно, я начала читать. Но не смогла дочитать до конца статьи, потому что глаза были полны слёз. С ними вытекала вся надежда на будущее дочки. Всё будущее разом рухнуло на слове "аутизм"...