Последние из известных на сегодняшний день концерты Высоцкого в Киеве состоялись в ноябре 1973 года. Мы имеем разной полноты информации о трёх выступлениях.
Известна фонограмма концерта в НИИ Гипросельстройиндустрии, а кроме того, нам удалось поговорить с несколькими свидетелями того концерта.
"У Высоцкого в Киеве было два-три свободных дня, – сказал Валерий Баскин. – Материальное положение у него, как я понимаю, было не очень, он хотел подработать. Мой приятель спросил, не могу ли организовать выступление Высоцкого в нашем НИИ. Я сказал, что поговорю с начальством. В итоге, я получил „добро”, и концерт действительно состоялся. Концерт был вечером, после работы. Были напечатаны билеты, дружинники обеспечивали порядок. Я недооценил популярность Высоцкого. Народу было огромное количество! Высоцкий предложил зрителям меньше аплодировать, чтоб он успел побольше спеть, потом отвечал на вопросы...
В итоге так всем понравилось, что удалось на следующий день организовать ещё один концерт, но уже не у нас, а в какой-то школе. Я не помню, ни номера школы, ни адреса, но это могло быть на Ярославском валу. Там на концерте у нас был то ли директор, то ли завуч. Ему так понравилось, что он обратился ко мне, чтобы я спросил Высоцкого, не согласится ли он выступить у них.
Правда, уже на следующий день поступил сигнал, КРУ (контрольно-ревизионное управление – Авт.) вызывало людей... Но ничего, обошлось без плохих последствий" [92].
Владимир Владимирович Музыченко, бывший парторг института, сделал всё возможное, чтобы концерт состоялся:
"Организацией выступления занимался Баскин. Он был знаком с людьми, которые непосредственно общались с Высоцким. Были изготовлены билеты, я каждый подписал.
Наш актовый зал на втором этаже. С Высоцким приехало человек пятнадцать, и они заняли весь первый ряд. Пел он около двух часов. Хотя он спросил, будут ли у зрителей вопросы, вопросов не последовало. Высоцкий был одет в тёмный свитер, гитара обыкновенная, простенькая. Билетами и местами занимался Слуцкий. В то время директора института не было, его замещал главный инженер Ивашко. Я долго его уговаривал разрешить провести концерт, он, наконец, согласился" [93].
Супруга В. Музыченко, Нина Самуиловна: "Концерт проходил в тёмное время суток, начинался примерно в семь часов вечера. На улице было слякотно и холодно. Высоцкий был в бежевом или светлом пуловере. Во время исполнения какой-то песни он сломал или повредил ноготь. Было заметно, что эио его беспокоит и мешает играть. Запомнилось, что очень сильное впечатление я получила от „Бега иноходца”. После нашего концерта Высоцкий спешил на другое выступление, назначенное на 9 часов" [94].
О втором из ныне известных киевских концертах того периода сообщила режиссёр фильма "Карантин" С. Цыбульник в письме московскому высоцковеду В. Тучину:
"Приведу вам рассказ моей родственницы, физика Пекарь Людмилы Соломоновны.
„В 1976 году, осенью или зимой, во всяком случае, время года было холодное, состоялся концерт Владимира Высоцкого в Институте физики АН УССР.
Объявление не было. Но было известно, что выступит Высоцкий. Люди собрались, притащили стулья из лаборатории. Входы внешних архитектурных балконов, окружавших зал, были закрыты, чтобы не было столпотворения.
Когда зал был заполнен до отказа, все расселись и приготовились слушать, неизвестно откуда появился Высоцкий.
На экране он заметней. Значительней. Был он не в концертном костюме, а в коричневой рубашке, какую носят все. Гладко выбритый. Моложавый. Гитара обыкновенная.
Пел ровно час, столько, сколько длился обеденный перерыв, песню за песней. Всех предупредил: ‘Вы – люди учёные, времени у вас мало, не надо тратить его на аплодисменты’.
Исполнял: спортивный цикл (в том числе ‘Про иноходца’), ‘А вчера не вернулся из боя’ и ещё несколько военных песен.
Ничего не комментировал, кроме песни А. Вознесенского, которая заканчивалась словами ‘Пошли мне, Господь, второго...’ Сказал, что слова ему подарил автор.
Ещё были ‘Колея’, ‘Козёл отпущения’ и песня про то, как учёные поехали на уборку картофеля”" [95].
Хотя мемуарист считает, что концерт состоялся в 1976 году, видимо, это ошибка. Среди упомянутый песен нет ни одной, написанной после 1973 года, так что, на наш взгляд, вполне логично считать, что концерт был именно в ноябре 1973-го.
Наиболее обширный материал авторам удалось найти о концерте Высоцкого в средней школе №49 (ул. Ярославов вал, д. 29В). Наши изыскания составили статью "Владимир Высоцкий в Киеве. Неизвестные страницы". Надо сказать, что тогда, в 2003 году, мы сделали ошибку, посчитав, что выступление Высоцкого состоялось в апреле, а не в ноябре 1973 года. Теперь эта ошибка исправлена.
"История с концертом в нашей школе следующая, – сказал бывший учитель физики Леонид Исаакович Эльгорт, – Высоцкого пригласили выступить в каком-то институте, связанном с сельским хозяйством, на улице Рейтарской (он расположен рядом с нашей школой на параллельной улице). Фаина Романовна Яровая, преподававшая в нашей школе русскую литературу, была хорошо знакома с одним из сотрудников этого института, который как раз и организовывал этот концерт. В институте не было своего зала, поэтому этот человек предложил Яровой провести концерт у нас в школе" [96].
Слова Л. Эльгорта подтверждает Лариса Райсберг, работавшая в то время в одном из киевских НИИ:
"Была такая ситуация, когда мои знакомые – мы все работали в разных проектных институтах, – сказали, что есть возможность сделать концерт Высоцкого, но нет помещения. А неподалёку была школа, в которой я училась когда-то и продолжала дружить со своими учителями. Я пошла в школу, которая надо сказать, была очень прогрессивная, и они решили дать нам зал. Высоцкий назначил определённую цену, так что мы сделали билеты и их продавали" [97].
Вернёмся к воспоминаниям Л. Эльгорта.
"Надо сказать, что директор школы Владимир Георгиевич Кириази „на дух не переносил” Высоцкого, а чтобы провести концерт в школе, необходимо было получить его разрешение. Фаина Романовна, Алла Григорьевна Примак (преподаватель истории), Инна Петровна Островская (библиотекарь) и Людмила Вениаминовна Анисимова (парторг школы), зная отношение Кириази к Высоцкому, всё же решились его уговорить, однако им это не совсем удалось. Получилось так, что директор и не разрешил проводить концерт, но и не мешал его проведению, оставаясь как бы в стороне от этого вопроса. Яровая связалась с тем своим знакомым из института и объяснила ситуацию. И концерт решили всё же провести.
Инициативная группа – Яровая, Примак, Островская и я – занялись изготовлением билетов на концерт. Из обычной белой бумаги мы нарезали полоски, каждую полоску проштамповали школьной печатью и проставили свои подписи. Основную часть билетов через Яровую передали в институт, остальные оставили у себя. Нашу долю билетов распространили среди преподавателей школы и своих знакомых. Стоимость билета была то ли три, то ли пять рублей.
Учеников школы на концерте не было. Выступление было назначено на пять часов и после последнего урока, который закончился, примерно, в третьем часу, мы обошли всю школу и под разными предлогами выпроваживали учеников домой, потому что была договорённость – дети на концерт не идут.
Ближе к пяти часам стал подтягиваться народ. В фойе у входа стояли Алла Григорьевна и Фаина Романовна и пропускали зрителей по билетам. Чтобы разместить всех пришедших, пришлось принести из спортзала скамейки, но всё равно сидели не все, – многие просто стояли вдоль стен. Присутствовало, наверное, человек двести.
У меня дома были записи Высоцкого, и я решил непременно сделать запись предстоящего концерта. Мною был проложен кабель из актового зала в кабинет физики, где находился магнитофон „Днепр-7”. Делать запись я посадил одного из лучших своих учеников Сергея Подосинова и наказал делать запись „от и до”, без купюр, что и было выполнено.
Примерно в пять я находился в коридоре возле актового зала и увидел, что по лестнице поднимаются Яровая, Высоцкий и ещё двое каких-то парней, приехавших с ним. Высоцкий вошёл в зал и прошёл за сцену. Через несколько секунд он вышел из-за кулис, снял куртку и остался в рубашке с длинными рукавами и джинсах. Гитара у него была обыкновенная – тёмно-жёлтая с каймой по краю деки. Начал он, если не ошибаюсь, с военной песни. Потом пел и немного рассказывал о себе и своей работе. О песне „Про козла отпущения” сказал, что песня совсем новая и исполняет он её почти впервые. Ближе к концу концерта рассказывал мало, делал только короткие комментарии к песням.
Концерт длился около полутора часов, как и предполагалось. Высоцкий, кстати, на время не смотрел, видимо ориентировался по спетым песням. После выступления Высоцкий отвечал на вопросы в записках. Всех заданных вопросов, конечно, не помню. На вопрос о последних работах в кино ответил, что недавно снялся в фильме по Чехову, где играл роль фон Корена. На одну записку не ответил, даже не прочитал её вслух, а просто прочитал про себя и, усмехнувшись, спрятал в карман. Позже я узнал, что было в той записке. Её написала одна наша немолодая преподавательница... Записка была примерно такого содержания: „Дорогой Володя! Вы очень хорошо выглядите. Вот мой телефон, мне хотелось бы с Вами поговорить”.
Что-то спеть ещё Высоцкого никто не просил, потому что он сказал, что спешит на следующее выступление в каком-то НИИ, назначенное на 7 часов. Распрощавшись с нами, он забрал куртку и вышел из зала с теми парнями, с которыми приехал. Возле школы его ждала машина. Яровая проводила его до машины, и он уехал" [98].
А Владимира Георгиевича Кириази через два дня после состоявшегося концерта вызвали в райком партии для объяснений, почему он предоставил сцену Высоцкому. Никого из истинных "виновников" он не назвал, написал объяснительную, а сам получил выговор по партийной линии.
Разумеется, необходимо было побеседовать с непосредственными организаторами концерта в школе, упомянутыми Л. Эльгортом. Я позвонил живущей ныне в Германии Алле Григорьевне Примак, и она с удовольствием припомнила детали того выступления:
"Организовывали концерт мы с Фаиной Романовной. Нам удалось дать возможность послушать Высоцкого и учителям, и ученикам. Правда, учеников пришлось прятать. Нашего директора „накрутили” тогда против Высоцкого. Знаете, как у нас тогда было? – „Да кто такой Высоцкий?! Он не артист, он не певец...”
А рядом со сценой у нас комната была. Мы туда старшеклассников, хороших ребят, посадили и подключили им трансляцию, чтобы они всё слышали.
Высоцкого мы увидели совсем другим. Одно дело слушать его с пластинки или с магнитофонной ленты, другое дело – увидеть человека. Он оказался очень хорошим, контактным человеком без излишних амбиций. Пел он очень долго и много, потом отвечал на вопросы.
Одна из наших преподавательниц спросила его, как он общается с Влади, он ответил: „Ну, как? Пока, к сожалению, в основном, по телефону...”
Как организовали концерт? Ну, понимаете, когда люди узнали, что в Киев приехал Высоцкий, то все кинулись его приглашать выступить у себя. Кому-то удалось, кому-то нет. Нам повезло. Поскольку у нас коллектив был небольшой, то мы пригласили ещё людей из одного проектного бюро, чтобы они, так сказать, финансово помогли.
Как потом выяснилось, на концерте сидели представители „органов”. После концерта нас с Фаиной Романовной „пригласили на беседу” и сказали, что, дескать, нам повезло: Высоцкий не пел ничего, что могло нас скомпрометировать. Были они очень вежливы, но вызвать нас вызвали..." [99]
"С Высоцким я познакомилась через своих выпускников, – вспоминает живущая ныне в США Ф.Яровая. – Высоцкий был в доме у каких-то своих друзей, чьих имён я не помню. В этой компании был Боря Слуцкий, которого я когда-то учила. Он хотел организовать концерт, но нужно было собрать деньги – 350 рублей.
С Высоцким были какие-то люди. У нас с ними был договор: концерт будет продолжаться полтора часа, а я вручаю им деньги. Мы с Аллой Григорьевной занялись изготовлением и распространением билетов.
Высоцкий приехал, совершенно идеально отработал полтора часа. Ничего сверхъестественного не было, кроме того, что, как только Высоцкий уехал из Киева, в школу явились люди из „органов” к нашему директору, который нам и так кричал, что мы аферисты и авантюристы. Он, кстати, даже не присутствовал на концерте, потому что понимал, что будет скандал.
У меня был тогда свободный день, но меня срочно вызвали в школу. Грозили, помахивали руками... Кто-то из них был на концерте. Это было понятно, потому что они знали всё, что пел Высоцкий, и даже, – какие были вопросы. Вопросы, кстати, были самые разные, было даже объяснение в любви...
Довели они нас, в полном смысле слова, до белого каления, мы были в полуобморочном состоянии. Почему-то, в основном, доставалось мне. А потом они ушли – и всё. Никаких продолжений эта история не имела. Видимо, было, с одной стороны, указание „пропесочить”, а с другой стороны – указание никого не трогать.
А потом я узнала, что и в других местах, где выступал Высоцкий, всё проходило точно по тому же сценарию: после отъезда Высоцкого они обошли все эти места, грозили и уходили" [100].
"Мы встречали Высоцкого, с которым были двое его приятелей. Я помню, что была в шляпе. Наверное, она выглядела смешно, потому что Высоцкий посмотрел на неё и сказал: „А девушка в шляпе тоже с ами поедет?” Сам концерт я помню, как в тумане, – говорит Л. Райсберг, – потому что я должна была выйти и подарить Высоцкому цветы, а я очень стеснялась. Концерт прошёл хорошо, я преподнесла ему букет, потом мы его провожали. А потом нас долго таскали в КГБ. Вызывали по очереди, говорили, что мы спекулировали билетами. Требовали, чтобы мы сказали, сколько мы дали ему денег, а то у нас будут неприятности. Всех пугали по-разному. Меня пугали, что я не смогу закончить институт (я тогда училась на вечернем). Никто ничего не сказал им. Мы утверждали, что устроили концерт Высоцкого исключительно ради просвещения. Это всё было довольно неприятно, но в какой-то момент кто-то нашёл какой-то „блат” – и всё прекратилось" [101].
Воспоминания бывшего парторга школы № 49 Людмилы Вениаминовны Анисимовой несколько расходятся с другими. Ей помнится, что выступление в школе началось в 2 часа дня, причём планировалось начало на час раньше, но Высоцкий опоздал.
По словам Л. Анисимовой, Кириази знал о готовящемся выступлении, уговаривать его ходили вчетвером, – кроме неё самой, были Яровая, Примак и Островская. В результате, директор концерт не разрешил, но и не помешал его проведению, за что искренняя ему благодарность.
Как вспоминает Ф. Яровая, Высоцкий в тот приезд выступал также в каком-то проектном институте на Сырце и в НИИ на бульваре Леси Украинки. Это хорошая информация для поиска, но не более того: на Сырце множество проектных институтов, на бульваре Леси Украинки их тоже четыре, так что здесь ещё предстоит многое уточнить.