У моей мамы Нади была младшая сестра Нина. Она умерла в августе 1962 года, когда я перешла во второй класс. Ей было всего 33 года. Мы, я и моя старшая сестра Валентина, тяжело переживали смерть любимой и единственной тети.
Тетя Нина, пережив войну и оккупацию, потеряла здоровье. Замуж не вышла и умерла от инсульта, пролежав парализованной две недели. Она была очень красивой женщиной, но довольно суровой. Правда, к нам, своим племянницам, она относилась хорошо и была очень привязана, всегда угощала конфетами, уделяла гораздо больше времени, чем родители, постоянно находившиеся на работе. А еще тетя Нина хорошо шила. Нам с сестрой она сшила красивые одинаковые платьица.
Помню похудевшую, с заострившимся носом свою любимую тетю в гробу. Мы шли с сестричкой за гробом, держась за руки, и от слез не видели дороги. После похорон я никогда не была на могиле тети Нины, так как мы жили далеко – на железнодорожной станции Вышние Деревеньки, в пяти километрах от села Деревеньки, где была похоронена тетя.
Уже потом, когда я училась в техникуме, мама рассказала мне такую историю. Умершую сестру она обрядила в красивое платье, а на ноги обула модельные босоножки на каблуках. После похорон тетя Нина, стала постоянно ей сниться. Мама рассказывала: «Засыпаю, слышу стук каблуков, как будто над головой по чердаку кто-то ходит». Потом тетя уже стоит возле маминой кровати и говорит ей:
- Надя, зачем ты обула меня в эти босоножки? Я всегда иду последняя, не успеваю, уже все ноги сбила.
И так не один раз. Тогда знающие люди посоветовали маме передать покойнице тапки. Тетя Нина умерла в августе, а в декабре того же 1962 года скончалась моя прабабушка, которой исполнилось 98 лет. И мама положила ей в гроб пару тапок.
С тех пор тетя Нина ей больше не снилась. Она лишь один раз явилась своей маме, моей бабушке Пелагее, поблагодарила ее за переданные тапки и больше никогда никого не беспокоила.