Мишка уже который раз провалился в снег по колено, добавив сырости в и без того хлипкие драненькие сапоги. Куда идти он не знал, просто бесцельно бродил по улице, размазывая без конца текущие сопли по лицу. В желудке предательски урчало, но положить туда было реально нечего.
Но домой, в тот ад, в котором он находился последние два года, он возвращаться не собирался. Ни за что. Лучше с голоду помереть.
Мамка у него пила еще до его рождения. Как он без патологий родился - одному Богу известно. Что он видел в детстве? Непросыхающую мать, череду вонючих пьяных мужиков и грязь с голодом. Уж что-что, а голод терпеть он умел.
К этой несладкой жизни мальчишка приспособился. А что ему еще оставалось делать. Служба опеки, в которую обращались соседи, ограничилась разговором с трезвой на тот момент Люсей - прознала, хитрюга про их приход. Только проверяющие вышли за порог, как на столе появился стакан, нехитрая закуска и жизнь потекла своим чередом.
Два года назад мать определилась со спутником жизни. В их доме поселился дядя Ваня. Этот плюгавый низкорослый мужичок с наполеоновскими замашками чувствовал себя здесь как хозяин. А потом и вовсе стал лупить мальчишку каждый день. Беспощадно.
Мишка терпел. Терпел ради матери, которую все-таки любил, хотя она никогда к нему таких чувств не проявляла. Но всему приходит конец, сегодня отчим разошелся не на шутку. Если бы мальчишка не убежал, то, возможно, что к утру его не было бы уже в живых.
Ребенок уже насквозь продрог - апрельское тепло к вечеру превратилось в стылую вязь. Зуб на зуб попадать перестал часа два назад. Мальчишка сел на ледяной бордюр там, где ветер уже подсушил асфальт и горько заплакал. А плакал он нечасто.
“Внучок, ты чего тут сидишь, ночь уже на дворе, мамка поди ищет, волнуется”, - услышал он старческий голос над собою. Над ним наклонилась старушка с озабоченным лицом.
“Моя мамка обо мне не волнуется, бабушка”, - заплаканным голос произнес Мишка. “Так, милок, давай вставай, пойдем ко мне сушиться и кушать, а там решим, что с тобой делать”.
На кухне у Матвеевны (так назвалась бабушка) Мишка буквально оттаял. Он буквально проглотил большую тарелку с жареной картошкой, а потом ему за это стало стыдно. Старушка ласково потрепала его по грязным вихрам: “Ешь, милый, не стесняйся, я тебе добавки дам”.
Одолев еще одну тарелку Мишка понял, что у него слипаются глаза и он вот-вот свалиться со стула. Матвеевна уложила его на диван в зале и он провалился в долгожданный спокойный сон. Давно ему не было так тепло и комфортно.
Сквозь сон он пару раз слышал чьи-то голоса, но они не смогли вывести его из долгожданного забвения.
Наутро старушка позвала его завтракать. Дождавшись, когда мальчик поест, она попросила его всё рассказать. Мишка взахлеб, давясь словами, выложил ей всё.
А Матвеевна просто сказала: “Мальчик, а не хотел бы ты стать моим внуком?” Мишка ошарашенно закивал.
А пожилая женщина тихо улыбалась. Она всю жизнь работала учителем, вырастила много хороших людей, но своих детей Бог ей не дал. Зато дал заботливых учеников, один из которых был прекрасным состоявшимся юристом. Он и приходил к ней вечером. Матвеевна попросила его помочь с оформлением опеки на мальчика. Паренек этот ей сразу запал в душу, ведь своими глазами он напоминал ей давно погибшего брата...