Могилев — город консервативный. Здесь практически любой человек с телесными модификациями, будь то маленькое безобидное тату или же пирсинг, может сталкиваться с непониманием, удивлением, а некоторые — даже с агрессией.
Наш респондент Влад Гречухин — человек, у которого «забито» 45% всего тела. Как его модифицированное тело воспринимают окружающие, с чего всё началось и что Влад планирует в будущем — в материале mogilev.online.
«Это началось вроде лет в 10. Тогда я сделал первую татуировку. Набивал друг, он был старше. Я делал татуировку ему, а он мне. Причем не современной машинкой, а струной — многие такое помнят. Хотели сделать иероглиф, но он не получился — распух и совсем „вылез“ в итоге. Татуировка эта до сих пор есть, полностью она не смогла расплыться, но сохранилась с повреждениями и выглядит не очень».
Как люди реагируют на вашу внешность?
«Ну, есть незнакомцы, которые очень сильно на тебя смотрят. Есть и те, которым по барабану. Бывают те, кто хочет конфликтовать, но это в основном если в спальный район какой-то едешь — в центре никто по поводу внешности ничего не говорит».
Владу 19 лет, и сейчас татуировками у него покрыто 45% тела.
А что по части других видов бодмода? Пирсинг, скарификация, импланты?
«Я всё-таки больше по татуировкам. Пирсинг есть, но немного — пробиты мочки ушей и язык».
Влад работает в троллейбусном парке Могилева: сейчас он проходит практику. По окончании обучения он сможет водить троллейбусы. Несмотря на расхожее мнение о том, что «с тату на лице на работу не возьмут», по его словам, на этой работе никаких вопросов по части татуировок в принципе не возникало.
«Не думаю, что я пойду дальше по специальности, связанной с троллейбусами. Меня очень интересует татуировка, и я хочу забивать людей».
Влад уже делает татуировки друзьям, по знакомству, так сказать, работает «со своими» и учится новому в мастерстве тату.
Как реагирует на тату ваша семья? Обычно люди постарше в массе своей очень консервативны.
«У моей мамы есть свои татуировки, поэтому для нее наличие их у меня вполне нормально. Вся моя родня в целом лояльно относится к тату — в духе „если ты захотел, то делай“. Единственное когда я забил первую руку, изначально им было стремно, потом уже привыкли и перестали обращать на нее внимание».