Весной 1942 г. Яков Джугашвили попал в офицерский лагерь под Любеком (Офлаг Х-С). Там содержались военнопленные французы, англичане и две тысячи поляков (1 800 офицеров и 200 рядовых, составлявших команду ординарцев, услугами которых имели право пользоваться польские офицеры).
В Польше были опубликованы воспоминания заключенного лагеря командира команды ординарцев поручика Мариана Венцлевича. Из них следует, что польские заключенные лагеря приняли Якова как своего боевого товарища. Ему даже выделили ординарца.
На советских военнопленных не распространялись положения Женевской конвенции «Об обращении с военнопленными». Они не получали продуктовых посылок, жалования и не имели права переписываться с родными. Поляки постановили, что сын Сталина будет получать ежемесячно одну стандартную посылку Красного Креста, предназначенную для польских офицеров, и, кроме того, помощь продуктами, которые поочередно будут собирать из всех бараков. Также назначали ему ежемесячное денежное довольствие: 36 марок - такая сумма полагалась военнопленному польскому поручику.
По словам Венцелевича, поляки готовили побег из лагеря и решили освободить и сына Сталина. Однако, побег не удался: охранник лагеря, наткнулся на беглецов вылезавших из подкопа сделанного из барака за ограждение лагеря.
После неудачной попытки совершить побег Яков Джугашвили был переведен в специальный блок для особо важных пленников концлагеря «Заксенхаузен». В особом лагере «А» все было особенное: и заключенные и их содержание.
Не смотря на то, что на воротах Заксенхаузена красовался девиз: «ТРУД ОСВОБОЖДАЕТ» этих узников работать не принуждали. Они были предоставлены сами себе, и могли вставать утром, когда им хотелось. До десяти часов вечера они посещали друг друга (все жили в отдельных комнатах) гуляли по территории, или заниматься спортом. Кормили особых заключенных так, что им могли позавидовать не только жители блокадного Ленинграда. Ежедневный рацион состоял из полбуханки хлеба, порции маргарина и колбасы. По утрам эрзац-кофе, на обед — обычно картофельный суп с соленой капустой или брюквой. Иногда гороховый суп с салом. Кроме того, регулярно передавали продовольственные пакеты от Красного Креста.
В двух блоках Особого лагеря «А» содержались:
- семеро английских летчиков (отпрыски аристократических семей), которые, по приказу немцев, выполняли функции денщиков у русских заключенный особлага.
- бывший главнокомандующий греческой армией генерал Александрос Папагос (после войны премьер-министр Греции).
- выдававший себя за племянника Молотова летчик Василий Кокорин (как изменник Родины расстрелян по приговору трибунала в 1952 г.)
- бывший комбриг НКВД Иван Бессонов (сдался в плен в августе 1941 г.), фигура по масштабу сопоставимая с Власовым, но обойденная вниманием историков. Бессонову, в частности, принадлежала идея по заброске в лагеря ГУЛАГ парашютных десантов, с целью освободить заключённых и организовать антисоветское восстание.
В Заксенхаузене Джугашвили оказался в одиночестве (точнее сказать, враждебном отчуждении) и не чувствовал той поддержки и сочувствия с которой к нему относились заключенные в лагере Офлаг Х-С. С англичанами он не нашел общего языка, презирая их за не пролетарское происхождение и за поведение в плену. К примеру, его очень возмущало, что англичане приветствуют отданием воинской чести немецких офицеров (между прочим - эсесовцев из дивизии «Мертвая голова»). Своих соотечественников Кокорина и Бессонова, Яков, не без основания, считал немецкими агентами. Поэтому он добивался, чтобы его перевели обратно в Офлаг Х-С.
Согласно воспоминаниям Папагоса: «Он неоднократно требовал встречи с комендантом концлагеря... Комендант же всячески избегал этой обременительной встречи. От каждого нового отказа сыном Сталина овладевал такой гнев, что он буквально исходил криком». (см. «Два года в концлагерях Германии»)
Ключ к пониманию того что произошло 14 апреля 1943 г. - новость, которая в этот день стала главной для всей пропагандистской машины третьего Рейха. Так о чем же трубила нацистская пресса в тот день? Об этом известно доподлинно, так же как и о реакции Якова на это сообщение.
По словам другого узника блока Эндрю Уолшема в день трагедии начальник караула унтершарфюрер Юнглинг подошел к Якову и, сунув ему газету, сказал: «Господин старший лейтенант, посмотрите-ка, какое свинство учинили ваши люди». Это было одно из первых сообщений об обнаружении массовых захоронений польских военнопленных в Катыни.
«Это известие явно шокировало Якова Джугашвили: то ли оно поразило его своей жестокостью, то ли он подумал о том, какое мнение создастся у людей о его соотечественниках, совершивших такое злодеяние... Он выбежал из барака и все послеобеденное время в глубоком раздумье бродил между деревьями. Я пошел за ним, чтобы его успокоить».
Положение польских офицеров в плену у нацистов Яков знал на личном опыте. Теперь он знал об их участи в плену у Сталина. Сравнение привело к крушению идеалов и потери смысла жизни. Еще страшнее, наверное, было то, что Яков осознал, что теперь в глазах своих польских товарищей по плену он из сына вождя народа, который несет на своих плечах основную тяжесть борьбы с фашизмом, стал сыном палача польского народа.
Информация к размышлению: О положении польских военнопленных в плену у нацистов свидетельствует тот факт, что из сдавшихся в плен 8 сентября 1939 года 182 защитников Вестерплатте (из них 53 раненых) 158 дожили до конца войны. Т.е. за 7 лет немецких лагерей погибло от разных причин всего 22 человека.
Таким образом, связь между сообщением немецкой прессы о катынской трагедии и нервным кризисом, толкнувшим Якова Джугашвили к самоубийству, очевидна и документально подтверждена.