После февральской катастрофы Ан-148 под Москвой в России вновь заговорили о качестве авиационного образования. Второй пилот разбившегося самолета, помимо государственных вузов, учился летать в учебно-тренировочном центре «ЧелАвиа». Государство давно хочет его прикрыть, хотя эксперты говорят, что именно там учат по-настоящему, в отличие от государственных учебных заведений.
Недавно Meduza опубликовала расследование о качестве высшего авиационного образования в России. Перескажем его с сокращениями. Восемь человек, непосредственно знакомых с современным российским летным образованием и его результатами, с которыми поговорили журналисты издания, считают, что в этой сфере в России есть серьезные проблемы.
Где учат на пилота в России
Выучиться в России на пилота сейчас можно фактически только в государственных учебных заведениях: вузах (их два — в Петербурге и Ульяновске, срок обучения — четыре-пять лет), училищах (четыре филиала вузов, срок обучения — три года) и в колледжах, где можно стать пилотом вертолета (в Омске и Якутске, срок обучения — три года). Также существует единственное в России частное летное училище гражданской авиации в Челябинске (срок обучения — неполные три года) и авиационные учебные центры (АУЦ), где при наличии среднего или высшего технического образования можно за 10,5 месяцев стать пилотом.
После катастрофы Boeing-737 в 2013 году в Казани Росавиация стала массово отзывать у АУЦ сертификаты, дающие право на подготовку персонала гражданской авиации. Тогда было признано, что авиакатастрофа произошла из-за грубых нарушений в действиях пилотов.
Как воспитывают пилотов
Бывший студент Ульяновского института гражданской авиации Антон Яковлев рассказал, что отучился в вузе почти четыре года из пяти, а потом бросил. По словам мужчины, его не устроило качество образования, а заодно и отношение некоторых сотрудников института к курсантам.
«У каждого курса есть начальник. Он призван держать дисциплину, следить за порядком, отвечать за каждого курсанта, в том числе за его моральное воспитание. Но по факту этот человек [у нас на курсе] портил личность. Например, курсантов публично унижали. Были проблемы и с дисциплиной. С таким „воспитанием“ люди в дальнейшем не смогут не только доверять друг другу, но и полагаться на себя. А ведь с ними потом летать», — объясняет Яковлев.
На ютьюбе можно обнаружить несколько видео, на которых сотрудник УИГА (его еще обозначают аббревиатурой УВАУГА — по предыдущему названию) Юрий Зайцев кроет матом курсантов. Именно этот человек, по словам Яковлева, был начальником его курса. В одном из роликов Зайцев перед строем будущих пилотов унижает курсанта-спасателя за то, что тот неправильно одет:
«Вот это придет, не дай бог, вас спасать, *****. Что оно наспасает? Поссыт на горящие обломки, *****, и уйдет, *****. Равняйсь! <…> Мне твое лицо начинает напоминать Фантомаса, ***** твою мать». В другом видео все тот же начальник курса ругает уже своих студентов за неудачное выступление на межфакультетском конкурсе: «Сидят десять ********* [бездельников] и, *****, думают, что же делать, ***** твою мать! <…> *****, сидят, сука, морщат лоб, лысину свою чешут, *****, **** твою мать. <…> И последний конкурс, *****, кто продержит зажженную спичку дольше всех, *****. Тупые диспетчера, *****, продержали дольше всех».
«Не умничай»
По словам Яковлева, в институте проблемы были и с теоретической подготовкой. «У нас были старенькие карты, старенькие пособия. Задаешь преподавателю вопрос про что-то современное, он на тебя смотрит как на дурака и говорит: „Не умничай“». Будущие пилоты «боингов» и «эйрбасов» изучают Ту-154, Ил-76 и Як-40 и пишут по ним курсовые работы.
Об устаревших программах говорили все пилоты и курсанты, с которыми общалась «Медуза». Например, студент одного из государственных вузов Алексей Смирнов рассказал, что некоторые предметы в его вузе можно сдать за деньги — зачет стоит три тысячи рублей, расценки за экзамен он пока не выяснил.
«Сказывается ли это на обучении? Безусловно, — уверен Смирнов. — Пилот должен постоянно повышать свои знания. Я проходил курсы повышения квалификации в одной из стран СНГ, никаких покупок зачетов, экзаменов у нас не было. Я не удивлюсь, если очники имеют такие же схемы [со сдачами зачетов за взятки]».
Зачеты за взятки
Пилот вертолета Александр Лебедев в 2015 году окончил Омский летно-технический колледж гражданской авиации. Сейчас он работает в одной из авиакомпаний, которая возит людей и грузы в отдаленные сибирские районы, где нет ни аэродромов, ни взлетно-посадочных полос. «Забыл, как называется предмет, который я всегда покупал. У меня по нему отлично, но я ничего по нему не знаю, — признается он. — Вспомнил — инженерная графика. Нам давали задания вроде „нарисуйте болтик в разрезе“. Зачем мне нужен этот болтик? Я платил от 1000 до 4000 рублей и больше внимания уделял тем предметам, которые действительно необходимы: навигация, аэродинамика».
Практики хватает не на всех
На втором или третьем курсе у будущих пилотов начинается летная практика. Согласно Федеральным авиационным правилам, курсанты должны налетать не менее 150 часов. Проблема в том, что учебных воздушных судов на всех зачастую не хватает.
В 2014 году курсанты Сасовского летного училища жаловались в транспортную прокуратуру, что им не на чем летать. Незадолго до этого, в ноябре 2012 года, в училище из-за отказа двигателя разбился Як-18 с инструктором и курсантом на борту. Оба погибли — причем за некоторое время до смерти курсант рассказывал родителям об изношенности техники в Сасово. После этой катастрофы Росавиация запретила использовать Як-18, а других самолетов в училище не было. Еще до жалобы курсантов в Сасово перебросили три «Сессны» из Краснокутского летного училища, но один из самолетов оказался неисправным, а остальных хватило только на то, чтобы налетать 45% плана.
В 2017 году необходимой летной практики не получили уже 184 из 220 выпускников Сасовского и Краснокутского училищ.
В учебных программах летных училищ и в Федеральных авиационных правилах подробно описано, как должна проходить практика курсантов. Например, будущему пилоту для выпуска из учебного заведения нужно в числе прочего налетать пять часов ночью, десять часов по приборам и совершить полет протяженностью не менее 540 километров с двумя посадками на разных аэродромах. Кроме того, курсант обязан иметь 50 часов самостоятельного налета. На деле курсанты утверждают, что им приходится летать в присутствии инструктора на борту. По мнению Алексея Смирнова, в будущем это может сказаться на безопасности полетов.
«Предположим, командиру воздушного судна вдруг станет плохо. Сможет ли второй пилот [выпускник летного училища] успешно посадить лайнер с пассажирами, если ни разу не летал один? Психологически он к этому будет не готов», – говорит Алексей Смирнов.
В разговоре с «Медузой» несколько курсантов и пилотов предположили, что в одиночку будущие пилоты не летают потому, что руководство учебных заведений боится катастроф.
Катастрофы с самолетами в училищах
Присутствие инструктора на борту тоже не всегда спасает от катастроф. В 2014 году в Ульяновской области разбился учебный самолет училища. На высоте 100 метров курсант по ошибке выключил двигатель (погибли инструктор и курсант). Через год в Оренбургской области упало еще одно тренировочное судно. Катастрофа случилась при имитации отказа двигателя, хотя в полетном задании такого упражнения не было. В ходе расследования выяснилось, что инструктор во время полета был в состоянии легкого алкогольного опьянения.
Нештатные ситуации происходили и из-за проблем с техникой. 10 октября 2017 года самолет Ульяновского института совершил вынужденную посадку из-за отказа двигателя, а через два дня еще один самолет института сел без выпущенной стойки шасси. В обоих случаях никто не пострадал.
По мнению пилотов, одна из причин крушений учебных самолетов может заключаться в неопытности части инструкторов. Дмитрий Ларионов, который в 2013 году окончил Сасовское летное училище, вспоминает, что среди инструкторов были как бывшие летчики, так и 23–25-летние ребята, сами только что окончившие училище.
Сколько стоит выучиться на пилота
Государство тратит на обучение одного пилота — если он учится на бюджетном отделении — несколько миллионов рублей. Например, в Сасовском летном училище полная стоимость обучения, включая теорию, тренажерную и летную практику, составляет три миллиона; в Ульяновском институте эта сумма достигала пяти миллионов еще в 2011 году. В Сасово на пилотской специальности «Летная эксплуатация летательных аппаратов» 92% бюджетников, в Ульяновске на аналогичной специальности — две трети.
Несмотря на эти расходы, сразу сесть за штурвал «боинга» или «эйрбаса» выпускники не могут. В авиакомпаниях их почти всегда переучивают на тот тип самолета, на котором им предстоит летать.
В авиакомпаниях доучивают
Летный директор «UTair — Пассажирские авиалинии» Андрей Ситнянский говорит, что это обходится перевозчику примерно в миллион рублей на одного человека. В UTair переобучение занимает около четырех месяцев. К рейсовым полетам стажера в любой авиакомпании допускают только после теоретической и тренажерной подготовки. Сначала стажер присутствует на борту как наблюдатель, потом летает как второй пилот, но под руководством пилота-инструктора. После 100–150 часов налета стажер сдает что-то вроде зачета: за его действиями во время полета внимательно наблюдает пилот-экзаменатор. Если все проходит успешно, стажера допускают к работе вторым пилотом, но первые 200 часов налета он имеет право работать только в экипаже с опытным командиром.
Основатель центра лечения аэрофобии «Летаем без страха» Алексей Герваш считает, что благодаря этой системе у плохо обученного человека в нашей стране нет ни одного шанса оказаться за штурвалом самолета. Другой вопрос, что квалифицированных пилотов иногда просто не хватает из-за оттока пилотов за границу – российских летчиков активно переманивают в Юго-Восточную Азию более высокими зарплатами.
А как у них
Опрошенные «Медузой» пилоты считают, что российскую систему летного образования необходимо модернизировать, открывая частные летные училища и авиационные центры. В небольшой Чехии более 30 учебных центров, для сравнения. В Европе и США государство не участвует в авиационном образовании. Первоначальную летную подготовку там дают только в частных школах. Для работы в авиакомпании пилоту необходимо налетать порядка 400 часов. В итоге, как говорит руководитель летного состава одной из российских авиакомпаний, в американскую авиацию «приходят люди с большим опытом».
Зачем борются с частными заведениями
В министерстве транспорта не считают, что у российского авиационного образования есть проблемы. Там на запросы журналистов ответили, что существующая нормативно-правовая база в этой области «соответствует требованиям ICAO».
В Росавиации тоже считают, что с образованием все в порядке, — претензию о том, что в государственных вузах пилоты не получают необходимых часов налета, советник руководителя Росавиации Сергей Извольский отвергает, а борьбу с частными учебными заведениями объясняет исключительно заботой о безопасности полетов.
Антон Яковлев, о котором шла речь выше, бросив Ульяновский институт гражданской авиации, поступил на первый курс частного Челябинского летного училища. В отличие от государственных учебных заведений, обучение там только платное. Курсант взял в банке кредит на 2,2 миллиона рублей, но проучиться успел чуть больше года — после этого у училища отозвали сертификат, обвинив его в предоставлении недостоверных данных о программах. В училище обвинения отрицают и полагают, что государство таким образом просто монополизирует образование.
Сейчас пилоты, окончившие училище, судятся с Росавиацией, которая, вдобавок ко всему прочему, еще и аннулировала их пилотские свидетельства. Но это уже другая история.
Подписывайтесь на наш канал, чтобы не пропускать объясняющие тексты про российскую и мировую авиацию.
Больше новостей и анонсы наших публикаций в telegram>>