Приехала я после стажировки на работу в эту райбольницу,и сразу же меня начали пугать какими то рассказами о привидениях ,причём не пациентов а привидением главврача,работавшего некогда в этом месте.
Работал этот врач-хирург после революции, и был страшен в гневе, ходил с револьвером, ездил на лошади, чуть что не так делали его сотрудники, выхватывал пистолет, грозился расстрелять без суда и следствия, или затоптать своим конем. А в один прекрасный день выехал на вызов в район( рожала крестьянка) на своем коне Дитятке, и сгинул.
Работники персонала говорят, слышат, как его конь ходит по коридорам больницы, и старый врач ругается и грозится перестрелять санитарок. Я не слышала, но мне мистики там и без него хватило..
Я трудилась заместителем главного врача по амбулаторно-поликлинической работе, и узнала местную деревенскую примету, не врачебную, а именно деревенскую, а дело было так:
Умер какой-то мужчина. Умер дома, а через два дня умер мой друг, молодой сотрудник нашей больницы. Народ сразу всполошился, мне сказали, что если после одного покойника до его трёх дней умирает второй, то дальше могут быть еще смерти, всегда кратные трем, то есть третий сейчас обязательно умрет, а четвертого может и не быть, а если будет четвертый, причем обязательно его смерть произойдет в промежутке до третьего дня от последнего, тогда надо ждать и пятого, и шестого, а после шестого, надеяться, что не умрет седьмой человек, а то опять эти погибели случаться до девятого, а то и двенадцатого трупа... А берет всегда первый покойник людей своего пола, если мужчина, то и будут умирать мужчины..
Причем когда умер третий а потом четвертый, заволновались уже не только крестьяне, но и медики, четвертый умер в больнице, а тут еще пятого и шестого ждать, а вдруг опять в больнице? Медиков это не радовало...
Умер пятый, шестой. А в конец третьего дня после шестого и седьмой. Народ мандражировал, две смерти из всех произошли у молодых непьющих мужчин, без всяких предвестников и болезней. В первом случае после вскрытия определили повторную микродистонию сердечной мышцы, во втором вообще причину не выяснили.
И вот, я как порядочный заведущий засиделась допоздна с отчетами, вышла курить на улицу, через запасной вход, где всегда в коридоре оставляли умерших людей до приезда машины патологов, и где мы всегда курили с моим умершим другом. Мне показалось, что мой друг идет за мной, я очень тосковала, и совершенно не испугалась, ни с того ни с сего ляпнула: "Коленька, пойдем покурим напоследок!", вышла, стою, заревела, и с ним "разговариваю":
"Коля, нам так тебя не хватает, я выпросила твой блокнот на память, ты так неэкономно писал, там еще место полно, у нас люди мрут и мрут, это наверное от жары... Коля, скажи там, пусть оставят мужчин в покое! Коля, ну молодежь же мрет!". Докурила, ухожу, и слышу усталый голос: совсем близко "Хорошо, двенадцатый последний будет".
Я обернулась, как само собой разумеющееся поискала глазами друга, не нашла естественно, и говорю, совершенно не испугавшись: "Коля! Но можно же на девятом остановить!"... Но больше ничего не услышала.
Так до двенадцатого покойника и дожили. Но потом полгода ни одна древняя бабушка, ни один древний дедушка не умер, хотя по количеству населения это было удивительно.