Мы все селедки в запаянной бочке
И нам не дано точно знать,
Где та отправная последняя точка
Где нам позволят летать,
Где нам скажет, кто-то верховный и главный, -
Куда нам пойти в рай или ад?
Мы все пассажиры в закрытом поезде,
Который везет неизвестно куда.
Верней, нам понятно, порою, до горести,
Что он едет к станции под названьем "Беда",
А мы все как бараны - тупые, бесплотные,
Посажены чьей-то рукою и едем туда.
Нам не дано ни понять и не вынести,
Что это: грех или крест или просто война?
Нам не дано это знать,
Где погибнуть нам: в поезде,
Или в огне жаром дышащем,
Или в воде или во льдах.
Или согнёмся под ножиком остреньким,
Что нас в подъезде под лестницей ждёт?
Или сосулька огромная, спелая
Прям у дверей нас с утра будет ждать;
Или белье неумело, несмело мы
Будем, скользнувши, с балкона снимать.
Нам не дано не узреть,
Не увидеть судьбы с тобой,
Что маячит сквозь прозрачную длань.
И не дано, увы, никогда.
Все, что мы можем, как в эти дни, - это почувствовать совестью,
Где эта грань?
Где эта грань, за которой Пора...
Туда...