Мерсова бабушка, надобно сказать, была блондинкой.
Классической блондинкой, из тех, кто целенаправленно вляпывается в невероятные ситуации, а потом, широко раскрыв голубые, как небо, глаза, хлопает ими и изумляется, как же с ней подобное могло случиться? Ничем иным, кроме этой уникальной предрасположенности, нельзя было объяснить внезапное появление четырех серо-белых детей у суперпородистой, с родословной от Рюриковичей, белой ангоры, которая никогда в своей жизни не переступала через порог родного дома. Обнаружив странную колористику детей, каковая уничтожила на корню все меркантильные задумки продать милых котяток задорого, хозяева попытались с пристрастием допросить кошку, но та только жмурила эти самые свои голубые глаза – знать мол ничего не знаю, ни шагу из девичьей светелки не сделала, радиация во всем виновата.
А потом хозяева дружно посмотрели в направлении окна. Окно было на четвертом этаже, но увы, имело вместо радиации выход на сдвоенный балкон, где на чужой половине и был обнаружен Мерсов дедушка, во всей его красе, мощи и серо-полосатой стати.
От восточных предков Мерсу досталась страсть к пожиранию дынь и фиников, причем если первые он интеллигентно просил лапой, то вторые, увы, просто крал. Восток – дело тонкое.
Неизвестно, связана ли Мерсова интеллигентность с той четвертью ангорской крови, которая досталась ему от блондинки-бабушки. Было бы интересно, наверное, собрать статистику по наличию тех или иных моральных качеств у представителей различных кошачьих пород; я таковой, во всяком случае, нигде не встречала.
Прежде всего интеллигентность Мерса проявляется в манерах употребления пищи, конечно. Нет, он не пользуется ножом – ибо никогда не заморачивался, какая лапа у него правая, а какая левая, он обе употреблял по-македонски в применении к наглым рожам соперников; да и вообще он считает, что приличный человек и без вилки может вести себя прилично. Качество сие проявляется в том, КАК.
Если вы даете Мерсу лакомый кусочек, он не бросится к вам и не откусит его вместе с пальцем, чтобы больше досталось. Сначала он посмотрит на вас и оценит, можно ли вам доверять. Я лично знаю пару субъектов, у которых Мерс из рук не берет ничего и вообще удаляется сразу, чтобы не иметь с ними дела.
Затем он внимательно обнюхает предлагаемое. И только затем возьмет его так, чтобы, кошачий боже упаси, не дотронуться до ваших пальцев. Причем делает это он не потому, что вами брезгует (тогда он бы вас просто игнорировал), а для того, чтобы вас не повредить, он о вас заботится, даже если вы так глупы, что не можете это оценить.
Если он вас хорошо знает, он может попросить у вас лакомство лапой – не хватать за штаны с безобразными воплями, не драть ноги в попытках вскарабкаться и сожрать, что плохо лежит. Он полчаса проторчит в ожидании, что вы его заметите, и только после того, как вы сами обратите на него внимание, он изящным жестом протянет лапу и покажет, что именно он хотел бы попробовать. И еще раз протянет лапу. И перемнется, подтанцовывая на подоконнике, в легком нетерпении, когда же до вас дойдут простейшие вещи. И еще раз покажет – «Вот это, колбасу сюда, пжалста, какие же бестолковые люди есть на свете, и почему они всегда достаются именно мне».
Вчера я изволила кушать банальный сыр системы «Янтарь», к которому Мерс неравнодушен с самого молочного своего детства. Он знает его этикетку (как и синюю этикетку сгущенки; желтую он считает неправильной) и реагирует на продухт именно лапой.
Мягкий сыр, надо сказать, к котам приспособлен плохо. Если его намазать на блюдце, Мерс гоняет блюдце языком по всей кухне и в конце-концов загоняет под какую-нибудь мебель, где блюдце застревает вместе с сыром и лапой не извлекается. С газеткой еще хуже – она и вовсе прыгает вслед за мерсовым языком, прилипает к его морде и портит ему весь кайф.
Посему мягкий сыыыр мы изволим кушать с пальца.
И вот этот-то кусок был предложен мерсову вниманию. И оценен. Кусок был большой, и Мерс разинул пасть, предвкушая.
И сомкнул.
Но сомкнул так, что мелкие передние зубья (сохранившиеся частично, надо сказать, увы, молодость была бурной, как и зрелость…) прокатились по подушечке пальца, едва ее коснувшись – он совершенно сознательно контролировал прикус; я чувствовала, как он дробно прикусывает зубами палец, едва касаясь кожи.
Подобный эксперимент, если бы мне вздумалось повторить его с кошкой Дууурой, Мерсовой женой, неминуемо окончился бы кровищей. Траву, во всяком случае, она предпочитает откусывать именно с человечинкой, при этом еще придерживая руку когтями, чтоб не удрала слишком целой.
А еще Мерс терпеть не может толпу и столпотворение – никакие, ни человеческие, ни кошачьи. Если все его семейство в момент кормежки бросается к миске толпой и пихается головами, то он этот момент обычно пересиживает с презрительным выражением мохнатого лица на некотором расстоянии. И если вы вообще хотите, чтобы он поел, вам, во-первых, следует обеспечить ему соответствующие условия, а во-вторых, убедить его, что это вкусно. Съесть он изволит только после того, как вы его погладите и настойчиво произнесете: «Кууушай, кушай, такой вкууусный кусочек!»
И то, в общем, не всегда.
Отчасти это возрастное, конечно. Мерсову маман Катерину Пуховну, дочь блондинки, в этом возрасте кормили уже исключительно с руки либо фаршем, либо вареной рыбой с тщательно выбранными косточками..
(фото блондинки добыто в интернете, поскольку реального не сохранилось за давностию лет)