При жизни современники называли короля Польши и Венгрии Владислава ІІІ Ягеллона Александром Македонским XV века. А в историю он вошел под прозвищем Варненчик. Именно под болгарским городом Варна 10 ноября 1444 года этот 20-летний король-рыцарь, «надежда христианства», предводитель крестового похода против турок, героически погиб в битве с войском Османской империи, которое было втрое большим его армии.
В 1443 году Владислав отправился в свой первый поход против турок. Папа Римский Евгений ІV провозгласил крестовый поход против «безбожных агарян» и призвал всех истинных христиан присоединяться к войску Владислава. Собранная юным королем армия была хоть и сравнительно небольшая, но весьма боеспособная. Решительное и смелое наступление против османов принесло впечатляющие успехи. Под Нишем, Пиротом, Софией, Златицей Владислав громил имевшие численное преимущество турецкие войска. Впервые за десятилетия победоносного продвижения по Балканам османы натолкнулись на, казалось бы, непобедимую силу. 40-тысячное войско венгров, поляков, чехов, словаков, немцев, валахов, сербов, боснийцев и украинцев приближалось к тогдашней столице Османской империи Эдирне (Адрианополю). Победный марш Владислава на юг остановили не турки, а ужасно лютая в том году в Балканских горах зима и голод. Однако испуганный султан Мурад ІІ вынужден был заключить с Владиславом очень выгодное для последнего перемирие на десять лет — Венгрия получала несколько крепостей на Дунае, турки признавали независимость Валахии и Боснии, а Сербия становилась вассалом Владислава.
Войско победителей возвращалось в Буду голодное и оборванное, но с триумфом. Впереди своих воинов пешком по снегу шел босой король — его конь погиб, сапоги развалились, а взять коня или снять обувь с кого-то из своих товарищей по оружию Владислав принципиально отказался.
Так в один миг юный король стал героем всей христианской Европы. В следующем году советники в один голос убеждали Владислава разорвать перемирие и добить турок. Тем более что именно тогда против султана восстал наместник Анатолии, и лучшие войска Мурада ІІ воевали против мятежников в Азии. Владислав долго сомневался — ведь он поклялся на Библии десять лет не нападать на турок. Но в конце концов кардинал Чезарини привел в Буду отряд папских рыцарей и передал королю личное разрешение римского понтифика нарушить клятву. И король решился — в сентябре 1444 года он перешел Дунай.
Войско Владислава в 1444 году было численностью почти вдвое меньше, чем в предыдущем году, — к походу не готовились заранее. Наместник Польши кардинал Олесницкий фактически саботировал приказы Владислава и всячески медлил с отправкой в Венгрию польского войска — оно появилось на берегах Дуная лишь после разгрома под Варной. Сербский деспот Георгий Бранкович, который опасался усиления Владислава, тоже пообещал прислать войско, но обманул — из Сербии прибыли лишь добровольцы. За «мудрость» своего правителя Сербия заплатила через четыре года на Косовом поле кровью своих лучших сыновей и окончательной потерей независимости на четыре столетия. Не пришли обещанные отряды и от греков из Морейского деспотата, и из Константинополя. Но самую коварную измену совершили итальянцы. Папа Евгений ІV послал в помощь Владиславу генуэзские и венецианские корабли, которые должны были блокировать Дарданеллы и не позволить султану переправить свои войска из Азии в Европу. Но Мурад ІІ подкупил торгашей-«крестоносцев». Они не только не мешали туркам переправляться, а сами перевезли их в Европу, получив плату за каждого из 40 тысяч «воинов ислама». В Румелии к войску султана присоединились еще 20 тысяч воинов. Единственным сдержавшим свои обещания союзником Владислава оказался господарь Валахии Влад Дракула (тот самый, ставший прообразом литературно-киношного «короля вампиров» графа Дракулы), который прислал четыре тысячи конников во главе со своим старшим сыном Мирчей.
Так что интернациональное войско Владислава насчитывало всего 16—20 тысяч воинов — преимущественно тяжелой рыцарской конницы. Пехоты почти не было — лишь небольшой отряд чешских гуситов, гетману которых Чейке был подчинен также украинский отряд из нескольких сотен «рутенов». Вопреки всему этому крестоносцы были уверены в своем превосходстве над турками и искренне верили в победу. Но… увы!
В решающий момент битвы, когда христиане отбили яростную атаку мусульманской конницы, командующий корпусом спаги Караджа-паша был убит, а турецкие и арабские всадники уже начали бежать с поля боя, Владислав во главе 500 отборных польских и венгерских рыцарей ударил по центру турецкого войска, самой грозной его части — десятитысячному корпусу янычар, среди которого находился и султан Мурад ІІ. По свидетельству турецкого летописца Сеадеддина, король с длиннейшим мечом в руках первым врезался в ряды янычар. И натиск этого «порождения ада» был таким, что никто из «сыновей ислама» не мог отбить его страшных ударов. Владислав стремился лично убить или взять в плен Мурада ІІ и тем самым сделать решающий шаг к исполнению обета, который он дал перед Христом, — «изгнать турок из Европы». Сеадеддин пишет, что Владислав был уже за несколько десятков метров от султана, и Мурад как раз собирался отдать приказ об общем отступлении. Однако старый янычар Ходжа Хазер, когда к нему приблизился страшный рыцарь, сначала лег на землю, а потом нырнул между копытами королевского коня и ударил его ятаганом в незащищенное панцирем брюхо. Конь вместе со всадником упал на землю, а Ходжа Хазер одним ударом отсек Владиславу голову. Турки тут же насадили голову короля на копье и высоко подняли ее над полем битвы, а «воины Христа» мгновенно утратили свой наступательный порыв…
Разгром крестоносцев был ужасен. Лишь благодаря подвигу 400 чешских гуситов, которые в течение часа сдерживали натиск турок и погибли все, до последнего человека, трансильванскому воеводе Яношу Хуньяди удалось вывести часть войска (преимущественно венгров) с поля боя и спасти от неминуемой гибели. На поле под Варной остался командующий гвардией Папы Римского кардинал Джулиано Чезарини, весь цвет польского и большинство венгерского рыцарства, тысячи валахов, болгар, сербов, боснийцев, словаков, итальянцев, немцев, французов, украинцев — всего десять тысяч христианских воинов и более 20 тысяч турок.
Прямым следствием трагической битвы при Варне стало падение Константинополя — Царьграда и начавшийся закат Византийской империи, завоевание Морейского деспотата на Пелопоннесе в 1460 году и Боснии в 1463 году, установление вассальной зависимости Крымского ханства от Стамбула в 1475 году. Народы Болгарии, Греции, Сербии, Боснии, Валахии и Молдовы на долгие четыре столетия оказались под османским игом. Обет Владислава «выгнать турок из Европы» был выполнен (да и то не в полной мере) только в XIX — в начале ХХ века.
Мать варненского героя княжна Сонька (София) Гольшанская родилась в 1405 году, скорее всего, в Киеве, где ее отец Андрей Иванович Гольшанский был тогда наместником Великого князя Литовского. И Гольшанские, и Друцкие, из рода которых происходила ее мать Александра, были потомками литовского князя Гедимина. Однако к началу ХV века они уже несколько десятилетий были православными, и ни на каком другом языке, кроме русского, не говорили. Когда Сонька была маленькой, ее отец умер, и будущая королева Польши вместе с матерью жила в замке своего дяди, князя Семена Друцкого в Друцке (территория современной Беларуси). В 1422 году 71-летний король Польши и Великий князь Литовский Владислав Ягайло посетил Друцк. Пораженный красотой 17-летней Соньки, он уговорил князя Семена выдать племянницу за него замуж. «У меня было три жены — две ляшки и одна немка, но ни одна из них не родила мне сыновей, — убеждал старый король магната. — Теперь хочу взять из рода русского, может, Бог даст мне потомков». Единственным препятствием было то, что сестра Соньки Василина была еще не замужем, а по тогдашним обычаям старшая сестра обязательно должна выйти замуж раньше младшей. Ягайло уговорил князя Ивана Бельского, прибывшего в составе его свиты в Друцк, немедленно жениться на Василине. Так что там же, в Новогрудке близ Друцка, сначала с князем Иваном обвенчалась старшая сестра, а через час — Сонька с королем. Накануне брака будущую королеву заставили принять католичество, поэтому венчал их католический епископ виленский Мацей. Однако, когда королева-мать София через четыре десятилетия умерла в Кракове, она завещала похоронить себя по православному, а не по католическому обряду. Впрочем, поскольку и Ольшаны (Гольшаны), и Друцк, где жили роды отца и матери, расположены на территории современной Беларуси, а Сонька в сознательном возрасте на территории нынешней Украины никогда не жила и даже не бывала, если уж считать ее, учитывая религию и родной язык, не литовкой, то она скорее белоруска, а не украинка.
Польские магнаты встретили Соньку в Кракове крайне враждебно. Ведь у них был замысел поженить Ягайло с 46-летней Офкой Баварской, вдовой чешского короля Вацлава, и таким образом присоединить к Польше Чехию. А старый король своим неожидаемым бракосочетанием разрушил все их планы. Из-за этого Соньку короновали лишь в 1424 году. Именно в том году она родила Ягайло сына Владислава, будущего Варненчика. Еще один сын умер младенцем, а в 1427 году появился на свет Казимир, который и стал наследником своего брата на польском престоле. Враждебные Соньке польские магнаты начали против нее интригу — ее обвинили в супружеской измене: по Кракову поползли слухи, что оба сына Ягайло — незаконнорожденные. Влиятельная придворная клика пыталась таким способом лишить права на польский престол сыновей Ягайла от Софии, сделав преемницей старого короля его дочь Ядвигу — от второго брака с полькой Анной Цилейской. 76-летний Ягайло и верил, и не верил обвинениям. В конце концов жене удалось оправдаться, публично поклявшись в своей невиновности. Однако, уже после смерти старого короля, когда его сыновья подросли, оказалось, что и Владислав, и Казимир внешне поразительно похожи на Ягайло, так что обвинения отпали сами собой.
По всей Европе еще несколько десятилетий ходили слухи, что Владислав каким-то чудом спасся и живет где-то отшельником (через несколько лет после трагедии под Варной среди рыцарей ордена святой Екатерины с горы Синай на португальском острове Мадейра появился некий Энрике Алемао — Генрих Немец). Мавзолей короля Владислава на поле битвы при Варне и его саркофаг в усыпальнице польских королей в краковском Вавеле. Однако оба гроба стоят пустые, а кости героя покоятся неизвестно где…