Уверена, вы знаете, кто такая мать одиночка. И про ее нелегкую судьбу не раз слышали с экранов телевизоров или читали в желтых газетенках, что продаются в любом ларьке.
Может быть, вы даже знаете ее, вечно уставшую, с огромными синяками под наскоро подведенными глазами. Вечно куда-то спешащая, она навряд ли вызовет ваш интерес. На такой не хочется жениться, такая не умеет вдохновлять и красиво одеваться, не умеет любить и быть любимой. Ее душа таит боль, о которой вы, к счастью, никогда не узнаете. Да оно и к лучшему.
Трудно поверить, но всего 7 лет назад я была такой же. Мечтала о парне, который бы любил меня и носил на руках; проходя мимо офисов больших компаний, видела себя в строгом костюме и с чашкой кофе в руке, опаздывающей на важную работу. Но жизнь распорядилась иначе.
Красавчик и гордость параллельного потока Саша сбежал, едва узнав о моей беременности. Ни в институте, ни дома он больше не появлялся. Его мать отказывалась верить, что ребенок от него. Охрана ее дорогой квартиры прогнала меня на улицу, наказав больше сюда не ходить. Я осталась одна в съемной однушке неподалеку от универа, отчаявшись выжить.
Таких историй тысячи, скажете вы, и будете правы. Всегда найдутся наивные девочки из провинции, готовые верить каждому слову столичных слащавых парней. Но хеппи-энд все же наступил, я родила здорового мальчика весом 4 кг и назвала его Женей, в честь отца. Уж он-то был по-настоящему хорошим человеком, царствие ему небесное!
На работу я пошла, когда Жене исполнилось два года. Днем с ним сидела соседка по лестничной клетке, старая зануда Нина. А что мне оставалось? Вечерами я плакала от горя и безысходности, глядя на старую кроватку с Авито и дешевую мебель, купленную хозяином. Так прошли еще 3 года.
В тот день мне предложили повышение. Место начальника отдела освободилось после ухода на пенсию старого нытика Сергея, давно докучавшего своими устаревшими идеями. На его проводы пригласили всех: от менеджеров до генерального. Грандиозную пьянку прервала полиция, по-хозяйски вошедшая в офис. Меня под руки отвели в машину, довезли до дома и помогли добраться до квартиры. У двери толпились люди в форме. Кто-то из них болгаркой взламывал хлипкую дверь, придерживая ее плечом.
Следующие несколько часов я помню, как в тумане. Мне совали бумаги на подпись, втолковывая, что Жени больше нет. Я не хотела верить. Но в то же время я чувствовала постыдное облегчение. Не придется больше сюда возвращаться, вспоминать о прошлом, снова и снова рыдать в подушку.
Его похоронили на кладбище 14 января. За неделю до дня рождения. Вы спросите, что же было дальше? Не было ничего. Я напивалась в хлам вечерами, чтобы не слышать его голос, глотала таблетки, бегала за мужиками. А потом смирилась. Отпустила.
Прости, дневник, мне пора бежать на работу. Увидимся.