Фантастический роман "Другая механика". Публикуется впервые. Новая глава - ежедневно.
Читайте Пролог, Часть 1 Главы 1, Часть 2 Главы 1, Часть 3 Главы 1, Часть 1 Главы 2, Часть 2 Главы 2, Часть 1 Главы 3, Часть 2 Главы 3, Часть 3 Главы 3, Часть 1 Главы 4, Часть 2 Главы 4, Часть 3 Главы 4, Часть 1 Главы 5, Часть 2 Главы 5, Часть 3 Главы 5, Часть 4 Главы 5, Часть 5 Главы 5, Часть 6 Главы 5, Часть 1 Главы 6, Часть 2 Главы 6 романа "Другая механика" в журнале Покет-Бук.
Автор: Олег Колеганов
Глава шестая.
Некромантия и воздухоплавание.
- 3 -
Грорелам вышел из кузницы на свежий воздух и вытер со лба пот измятым носовым платком. Он только что сковал последний пусковой крюк для требушета и отдал его скелету. Неутомимая мертвечина продолжала таскать в лагерь с верфей пиломатериал, крепёж и прочие припасы. Многое удалось спасти от пожара, немало -перенести до рассвета, но ещё больше добра было обречено. Из-за далёких гор выглянуло солнце, и на одном из фрегатов, стоявших в ряд у входа в гавань, уже ставили паруса.
Когда инженер увидел кузницу верфи, он понял, что её ни в коем случае терять нельзя. Там были паровой молот, высокоскоростные станки на дизельной тяге, полный набор инструментов для металлообработки, а главное -всё это было готово к работе. Разжигай топку с горнами -и вперёд! На то, чтобы демонтировать такое хозяйство, а потом снова развернуть хотя бы в том же замке Альпуолина, понадобится несколько дней. А их-то у Орды и не было. Поэтому было решено попробовать защитить верфи от бомбардировки с моря. Привезли все пять трофейных пушек -малоподвижные крепостные орудия на тяжёлых лафетах, зато калибром аж в восемь дюймов. Правда, против сорока или пятидесяти стволов фрегата было маловато. Однако при поддержке трёх йотунов, одним из которых был сам Хирентор, кое-какие шансы были. Кроме того, в голове гоблина родился дерзкий план, и моряков ждал весьма неприятный сюрприз. Правда, этот сюрприз мог оказаться смертельным и для самого Грорелама...
Он стоял и задумчиво курил, привалившись к холодному гладкому боку "Черепуги". Лагерь отсюда был не виден -равнину укрывали пласты дыма от догорающих штабелей досок и бочек со смолой. Какие-то смутные мысли бродили в голове инженера, но никак не могли сформироваться. Здесь его и нашёл Баугат, который вызвался командовать обороной верфи.
-Не верю я, что эта тряпка может быть оружием, -буркнул орк, мотнув головой в сторону расстеленного на траве полотнища воздушного шара. -Не верю, вот и всё.
-Увидишь сам, -устало отозвался инженер. Ему до смерти надоело спорить с орками, которые признавали оружием только то, что сделано из металла и дерева, на худой конец -из камня.
-Надеюсь, -кивнул Баугат. -Не пора надувать?
-Нет. Моряки могут пальнуть по нему просто из любопытства. Надо, чтобы они втянулись в драку, тогда им будет не до чудес.
-Верно. Ну, пойду посмотрю, что там у пушкарей.
Баугат просто не мог устоять на одном месте. Упустив лазутчицу и лишившись гиеноволка, которого он растил со щенячьего возраста, орк злился на самого себя и рвался в бой, просто чтобы выместить эту злобу хоть на ком-нибудь.
Батарея была прекрасно замаскирована среди развалин, в которых было трудно узнать старые корабли, разобранные до основания ради крепежа. Расчёты подобрались отличные -все, и орки, и гоблины -наводчики, имели серьёзный опыт работы с трофейной артиллерией. Война между Лигой и Шенком настолько истощила обе стороны, что солдаты были рады любому оружию -лишь бы оно работало, и наплевать на традиции. По ту сторону Ауреганского хребта можно было встретить и эльфа с мушкетом, и гнома -наводчика катапульты. Не удивительно, что опытные артиллеристы нашлись и в Голодной Орде.
-Идут, -сказал командир батареи, старый вислоухий гоблин. -И красиво же идут, собаки злые!
Баугат буркнул что-то нечленораздельное и достал из футляра на поясе подзорную трубу. Впрочем, фрегат был прекрасно виден и без неё. Сорокапушечный красавец величественно двигался вдоль берега длинными галсами, подгоняемый свежим бризом. Ещё немного, и он выйдет на дистанцию выстрела.
-По местам, ребята, -негромко скомандовал гоблин. -Заряжай по восемь картузов.
-Не многовато? -спросил кто-то хриплым голосом.
-В самый раз. Встретим их на дальней дистанции.
Баугат отошёл в сторону, чтобы не мешать. Расчёты работали чётко, слаженно, будто служили вместе всю свою жизнь. Наводчиками были гоблины -что неудивительно при их потрясающем глазомере. Заряжающими -орки, а чудовищно сильные тролли таскали воду, смешанную с уксусом, из огромных бочек и поливали раскалённые стволы после выстрела. Прошло не больше минуты, а пушки были уже заряжены и развёрнуты на дощатых помостах стрелковых площадок.
-Готовсь, -командир батареи, не отрываясь, глядел в бинокль на приближающийся фрегат. -Дистанция тысяча сто шагов, упреждение четверть корпуса.
-Первое готово!.. Второе готово!.. Третье готово!.. Четвёртое... Пятое...
-Батарея... Огонь!
Грохнуло так, что у Баугата заложило уши -он по неопытности их не додумался закрыть, а пушкарям и в голову не пришло его предупредить. Для них это было делом привычным, чуть ли не на уровне рефлексов. Баугат же до сего дня бывал только с другой стороны, то есть под артиллерийским обстрелом. Он стоял в стороне от орудий, поэтому клубы порохового дыма ему не помешали. Орк отлично видел, как дрогнул корабль, но куда попали кованые ядра -не разглядел.
-Молодцы, ребята! -фальцетом закричал гоблин. -А третье орудие не молодцы, третье -жабы косорылые! Пять шагов недолёту!
Фрегат плавно развернулся и мгновенно окутался словно белой ватой. Чуть позже долетел рокот ответного залпа, и посыпались тяжёлые ядра. Они с треском крушили старое дерево, вздымали тучи песка и расшвыривали огромное количество острых щепок. Ни одно не попало даже близко к цели -с такого расстояния моряки просто не разглядели отлично замаскированную батарею.
Пушкари деловито пробанили стволы, окатили их водой с уксусом.
-Заряжай по восемь! -скомандовал гоблин. -После ответного залпа -все ложись! Второй раз они шарахнут бомбами.
Так и вышло. На сей раз матросы прицелились получше, осколки с визгом прошлись по батарее. Поцарапало кого-то из орков, посекло лафеты. А у фрегата начала крениться бизань-мачта, и с величавостью, недоступной живому существу, плавно рухнула на палубу.
-Отлично! -вопил гоблин. -Заряжай по семь! Молодцы, йотуны! И вы, ребятки, не плошайте!
-А при чём здесь йотуны? -удивился Баугат.
-Колдуют здорово! Что, не понял? У нас ни одного ядра мимо, а у них -ни одного в цель! Вот такое колдовство я люблю!
Фрегат продолжал бешено огрызаться. Моряки по клубам дыма быстро поняли, что им противостоит всего пять орудий, и принялись давить дерзкую батарею. Часть корабельных пушек перенесла огонь на постройки. Били зажигательными, и скоро несколько складов и канатная мастерская полыхнули. Баугат продолжал стоять рядом с батареей, в самом пекле, внимательно глядя на противника в подзорную трубу. Матросы ухитрились под огнём убрать паруса, и корабль дрейфовал в семистах шагах от берега, окутанный клубами дыма. И моряки, и батарейцы вели огонь вслепую: лёгкому бризу не хватало сил, чтобы развеять плотную пелену. Но, пристрелявшись в самом начале, они били почти без промаха. Шла война нервов: у кого они не выдержат, тот и проиграл. Баугат стоял прямо, как на параде, не кланяясь бомбам и осколкам. И Шенк, и Лига щеголяли друг перед другом выдержкой своих солдат под обстрелом, и потери в сражениях обычно бывали просто ужасающими. Сейчас орку везло -пока.
Вдруг он вспомнил про гоблина с его воздушным шаром -тому давно пора было вступить в дело. Баугат обернулся и присвистнул от избытка чувств. Зрелище, надо заметить, было поистине завораживающее. Огромный, чуть ли не с крепостную башню размером, туго надутый горячим воздухом белый мешок величаво поднимался в небеса из-за парусной мастерской. Он больше походил не на шар, а на перевёрнутую грушу, перетянутую тонкой сеткой. На множестве строп, казавшихся оттуда не толще ниток, висела корзина из прочных гибких веток, очищенных от коры и высушенных в течении года в тёмном сухом сарае. От корзины вниз тянулся тонкий, но прочный трос, намотанный на барабан. Теперь Баугат понял, почему гоблин тянул время. Медлительный громадный шар представлял собой отличную мишень, и достаточно было всего одного ядра, чтобы сбить его с небес. Горелка, что висела у Грорелама над головой, состояла из форсунки и вместительного бидона с керосином, куда по гибкому шлангу из корзины закачивался ручным насосом сжатый воздух. Хватит одной пули, одного осколка, и пылающий водопад хлынет на воздухоплавателя. До сих пор Баугат считал гоблинов народцем в общем трусоватым, но сейчас признался себе, что вряд ли рискнул бы подняться в небо на таком аппарате, и уж тем более под вражеским огнём.
А вот Грорелам был абсолютно спокоен. Может, потому, что это был его сорок восьмой полёт, к тому же со страховкой на тросе. На первом экспериментальном шаре он поднимался в одиночку, без наземной команды поддержки и спасательного купола в рюкзаке за спиной, и это было куда страшнее. Однажды его занесло за семьдесят лиг от города и закинуло в непролазные глиняные топи Амрока, буквально кишащие ядовитым змеями. Так инженер познакомился с высотными ветрами, которые могли дуть совершенно не в ту сторону, что у поверхности. Это знание стоило ему воздушного шара и чуть не стоило самой жизни. Вот тогда ему было по-настоящему страшно. А сейчас, в гондоле, набитой взрывчаткой, он почему-то совершенно не боялся.
Гораздо больше он переживал за систему связи. Во всей Орде не нашлось никого, кто был знаком с морской флажковой азбукой. Что касается Грорелама, то в бытность свою студентом Высшего Коммерческого училища он вызубрил буквально из-под палки все способы кодированной передачи информации, включая тайнопись и дымовые сигналы орочьих кланов. Теперь неожиданно эти знания пригодились. За короткое время научить кого-нибудь беглому чтению не представлялось возможным, поэтому пришлось выкручиваться. На земле, у барабана с тросом, дежурила целая команда. Гоблин с мощным полевым биноклем следил за воздушным шаром и голосом описывал подаваемые сигналы. Второй, дешифровальщик, сидел над таблицей, которую Грорелам успел нарисовать поздней ночью. Он же рассказывал сигнальщику, как и какими флажками надо махать в ответ. Два тролля у барабана с канатом и йотун Хирентор были готовы в любую секунду корректировать движение аэростата. Вся система выглядела громоздкой и ненадёжной, но никакой другой наспех придумать не удалось.
Из гондолы открывалась великолепная панорама окрестностей Тангейна. С высоты всё выглядело каким-то безобидным и будто игрушечным -суета крошечных человечков на крепостной стене, кораблик с вылетающими из борта белыми клочками, укутанные дымной пеленой постройки верфи... Укутанные пеленой...
И тут в голове инженера словно что-то щёлкнуло, и решение пришло само собой. Ну да, конечно же! Под прикрытием плотного дыма штурмовые отряды будут почти неуязвимы для артиллерийского огня -пушкари просто не увидят целей! Пусть перебрасывают сколько угодно стволов, это будет пустой тратой сил и времени. Если идти на штурм небольшими отрядами, вражеский огонь вслепую окажется совершенно неэффективным. Кого-то, само собой, наверняка зацепит, но такие потери не сравнимы с теми, что бывают под плотным прицельным огнём. А у пролома, где атакующие сойдутся в одну плотную колонну, они окажутся в "мёртвой зоне" и будут уже недосягаемы для крепостных орудий. Правда, если ракшас окажется погодным магом, он сможет разогнать дымовую завесу ветром. Но это уже забота Хирентора с его собратьями
Грорелам так увлёкся новой идеей, что чуть не пропустил момент, когда воздушный шар оказался над фрегатом. Перегнувшись через край корзины, он с помощью отвеса и самодельной прицельной планки прикинул расстояние до корабля, свою скорость, и взялся за флажки. Простейшие сигналы передавались одной несложной комбинацией, и когда Грорелам просемафорил "стоп", воздушный шар с лёгким рывком остановился -тролли заблокировали барабан. Пока всё шло, как надо. Фрегат был в пятистах шагах внизу и чуть левее. Инженер просемафорил, глянул в подзорную трубу -наземный сигнальщик передавал "принято". Бриз чуть изменил направление, йотун работал со стихией Воздуха просто виртуозно. Пора браться за бомбы.
Полвека назад один молодой гном, трудившийся в мастерской по ремонту квадроциклов, решил отмыть въевшуюся в ладони ржавчину мылом и керосином. Отмывать пришлось долго, на это ушла половина куска хозяйственного мыла. Потом, вытерев руки ветошью, придурок решил устроить перекур. Пожар тушили больше часа, гном отделался обширными ожогами, а железный бачок с адской смесью мыла и керосина оплавился от жара. Этот случай вошёл во все наставления по технике безопасности для механиков и алхимиков.
Сейчас вместо мешков с балластом гондола снаружи была обвешана плетёными сетками, набитыми самодельными бомбами. На дно глиняного горшка щедро насыпался мелкий гравий, затем опускался кожаный мешочек с порохом, из которого торчала запальная трубка. Затем заливалась та самая смесь керосина и мыльной стружки, горловина плотно заматывалась тонкой кожей и для верности промазывалась воском. Мобилизовав триста гоблинов обоего пола с природной склонностью к пиротехнике, Грорелам получил две сотни осколочно-зажигательных снарядов ещё до рассвета. Уж с чем-чем, а с рабочими руками в Голодной Орде никаких проблем не было. Инженер достал из кармана последнее изобретение скалленской "Лаборатории разума" -керосиновую зажигалку, чрезвычайно полезный механизм, побивший все рекорды продаж в прошлую зиму. Вынул из сетки первую бомбу, чиркнул колёсиком и поджёг порох в запальной трубке. Он совершенно не нуждался в хронометре: чувство времени у него было прекрасное, наработанное годами экспериментов. Отсчитывая секунды, Грорелам вдруг подумал, что этот момент можно считать историческим -впервые летательный аппарат применяется в боевых действиях. Мыслил он абстрактно, совершенно не представляя себе реальные последствия того, что могут натворить его изобретения.
Первая бомба, оставляя тонкий дымный хвост, полетела вниз. Над мачтами фрегата вспухло белое облачко, быстро превратившееся в рой огоньков. Попадание было точным, даже сквозь дымную пелену было видно, как на палубе разгораются очаги пожаров. За первым снарядом полетел второй, третий... Корабль окутался плотным дымом, его пушки били по берегу всё реже и реже. Когда Грорелам скинул около полусотни бомб, внизу полыхал огромный костёр. Фрегат погибал. Гоблин ещё раз попытался рассмотреть его в подзорную трубу, ничего не увидел и просемафорил наземной команде: "Возвращаюсь".
На земле орочья пехота баграми растаскивала бревенчатые стены горящих складов, с пляжа таскали вёдрами песок. Баугат спрятал в засаде две сотни отборных головорезов на случай десанта, теперь они пригодились в качестве пожарной команды. Длинное кирпичное здание кузницы не пострадало. С кладбища старых кораблей трофейные волы, запряжённые попарно, тянули пушки. Вряд ли артиллерия понадобится здесь -сейчас адмирал не рискнёт повторить атаку, пусть даже силами всего флота. Слишком сильно должно быть потрясение от гибели фрегата в рейде, поначалу казавшемся безопасным. Потом, быть может, флотские оправятся, учтут ошибки и попробуют повторить бомбардировку. Но после полудня, по плану Холнарана, верфь уже будут прикрывать не меньше пяти требушетов, а их зажигательные снаряды окажутся гораздо большего веса, чем ручные бомбы Грорелама.
С моря возвращались две шлюпки. По замыслу инженера, на них спасательная команда должна была выловить его из воды, если шар собьют. Шлюпки спрятали за ближайшим к берегу сараем, в команду набрали тёмных эльфов -эти ребята увереннее других народов чувствовали себя на воде. Сейчас, пока аэростат спускал на землю, Баугат распорядился попытаться спасти уцелевших моряков. Вода моря Вотрон и в разгар лета совсем не располагала к купаниям, а весной даже выносливые орки не продержались бы в ней и получаса.
Из шлюпок доносились такие душераздирающие вопли, что Грорелам застыл на месте. Начали собираться защитники верфи, даже пожарная команда бросила свои багры. Когда первое судёнышко ткнулось носом в песок, его выдернули на берег десятки рук. Раненых выносили на парусине и укладывали в ряд. Люди корчились и кричали такими голосами, что кровь стыла в жилах. Синие от переохлаждения, в обугленных лохмотьях, сквозь дыры в которых багровело жуткое горелое мясо, у двоих вместо лиц -кошмарные маски, покрытые запёкшейся кровью. Страшнее всех был один -его глаза сварились от жара, превратившись в два белёсых комка. Слепой обгоревший моряк говорил без остановки захлёбывающимся голосом:
-Огонь с неба... Каменный дождь, огонь... Жжёт, жжет, словно в аду!.. Нет спасения, нигде нет спасения!.. Вода горит... Братцы, неужто мы так нагрешили? Боги, за что нас -огненным дождём?.. Ой, как больно!.. Братцы, скажите -я уже умер? Где я -в аду или на земле? Ничего не вижу, братцы... Огонь с неба... Огонь...
-Восемь человек, -сказал подошедший Баугат. -И ни одного целого. А было их двести десять. Капитан, счастливчик, от стыда успел застрелиться. Знаешь, мастер, я больше тридцати лет выпускаю чужие кишки на волю -глаза в глаза, на расстоянии вытянутой руки, а то и ближе. Всякого навидался. Но чтобы вот так... Когда тебя с неба поливают огнём, а ты даже не видишь, кто... Страшны твои изобретения, мастер. Даже для меня страшны.
Грорелам дёрнулся, как от пощёчины, и начал выбираться из толпы. Он ссутулился и шаркал по песку ногами, словно дряхлый старец. В душе у него царил непроглядный мрак...
Нравится роман? Это результат кропотливого литературного труда. Помогите автору улучшить условия работы. Поддержите творчество Олега Колеганова денежным переводом с пометкой "Для Олега Колеганова".
Читайте также рассказ Олега Колеганова "Место для агрессора" - один из самых популярных у читателей нашего журнала.