Страшно ли умирать в 18? Да. Так же как страшно умереть и в 19 и 20. Не для этого мы приходим в этом мир, чтобы вот так умереть от вражеских пуль. Миша Савин, пулеметчик, попал к немцам во время отступления. Часть Савина отступала, а точнее убегала так и не получив внятного приказа сверху. В части царил бардак, командиры лишенные связи с начальством поддались панике и тоже попросту потеряли всякое управление над личным составом. А что такое солдат без командира? Да тем паче когда солдаты то наши многие и танков то отродясь не видели. Бойцы были крепкие, мужественные, да вот беда с командирами не повезло. Вот и драпали на восток.
Миша Савин тоже драпал, а куда ж деваться. Одна мысль грела - выйдем к своим, а там уже дадим немцу знать почем фунт русского лиха. Хаотичный отход на восток сопровождался еще и дезертирством, даже старлей один ушел. В немецких же докладах говорилось, что данная часть рассеяна и как боевая единица из себя ничего не представляет. Да так оно и было. По размышлениям старшины Полетаева через день пути, бойцы должны были выйти к своим, тронутся решили ночью дабы ненароком не нарваться на немецкие атакующие части, да и к своим хотелось выйти скорее.
Уже слышан был грохот орудий, а значит фронт тут, еще буквально пару часов пути. Правда прошли этот путь далеко не все, немецкие подразделения как раз затеяли тут наступление с применением артиллерии. Попав под перекрестный минометный артобстрел половина отступающей части было перемолото. Михаил не помнил ничего, ни как бежал, ни как погибли от мины его товарищи, ни как был ранен сам. Так и пролежал он в воронке присыпанный землей до следующего дня. Ужасно болела простреленная рука, саднило бок, но Савин сумел подняться. Боец понял что немцы прорвали тут линию фронта и свои теперь находятся минимум в еще одном дне пути.
Что то внутри Миши сломалось и он сел на обгоревшую землю и зарыдал, сейчас казалось что он остался совсем один. Таким сидящим на земле его и обнаружил немецкий патруль. Мишу отвели в ближайший хутор и заперли в сарае. Сначала немцам показалось, что боец может дать какие то ценные сведения, но что мог знать пулеметчик?
Немецкий офицер с презрением смотрел на солдата в грязной гимнастерке с небритым лицом.
- Скотина. Это не человек, а просто скотина -процедил немец, - его жизнь это уже оскорбление этого мира. Знаете что ефрейтор, от такого скота прока не будет, избавьте мир от этого выродка.
Ефрейтор взял под козырек и отвёл Савина обратно в сарай. Миша не знал немецкого, но он понял что ему грозит. Он понял, что жить ему оставалось недолго. Утром Савин проснулся от сильного пинка по ребрам, его пришли будить на собственную казнь. Воздух казался необычайно свеж, летнее солнце только поднималось из-за горизонта. Миша чувствовал эту свежесть и тот самый запах росы.
Страшно ли умирать в 18? Наверно да, но рядовой Михаил Савин улыбался восходящему солнцу и слегка жмурился когда прогремел залп оборвавший его жизнь...