С момента начала расследования уголовного дела об исчезновении Светы прошло уже почти два месяца. Заканчивался срок предварительного следствия. За этот период была проделана большая работа. Я начал с осмотра дома пропавшей девочки и знакомства с ее родителями. Света была поздним ребенком, поэтому родители ее очень любили и оберегали. Ольга Николаевна, мать девочки, работала учителем в начальной школе. Это была очень добрая женщина, но после пропажи дочери в ее душе поселилось горе. Когда я приходил домой к родителям девушки, чтобы рассказать о текущих этапах расследования или узнать какие-то важные детали из жизни Светы, она всякий раз плакала и просила найти ее дочь, если не живой, то хотя бы мертвой. Отец девочки, Владимир Иванович, высокопоставленный офицер КГБ в отставке, серьезный до самоотречения, с волевым характером, требовательный и спокойный. В то время он был уже на пенсии и занимался частным бизнесом в одном из районов республики.
Следственная группа отрабатывала несколько версий. Светлана могла покончить жизнь самоубийством из-за конфронтации с отцом, который был с ней достаточно строг. Девочка могла стать жертвой похищения, с последующим изнасилованием и убийством, а также похищением с целью мести ее отцу, полковнику КГБ. Во время службы в органах безопасности он возглавлял особый отдел, следящий за деятельностью религиозных организаций и сект. Так же среди версий была и возможность убийства Светланы кем-то из ее родственников или знакомых.
Решением компетентных органов было санкционировано прослушивание телефонов всех ее родственников и знакомых. При любом междугороднем звонке в квартиру родственников пропавшей девушки, междугородний абонент немедленно проверялся на причастность к ее похищению. Тщательно проверялись все ее знакомства с молодыми людьми из ее класса и двора.
День исчезновения Светы был поминутно воспроизведен и расписан во всех мельчайших подробностях. На время следствия из ее комнаты были изъяты ее записные книжки, рисунки и фотографии, которые потом были переданы на изучение лучшим экспертам-криминалистам. На склеенных между собой листах белых обоев была нарисована схема родственников и знакомых Светланы. Отдельно отмечались те, кто видел, мог видеть, либо как-то контактировать с ней в день исчезновения. Мне пришлось лично допросить всех ее родственников, всех друзей и знакомых, а также соседей. Были допрошены все, кроме самой Светы. Однако все выдвинутые следственной группой версии неминуемо заходили в тупик. Внести в дело хоть какую-то ясность могла либо сама Света, либо, ее труп. Но у нас не было ни того ни другого.
Весна в 2000 году наступила очень рано. К середине апреля в городе было уже так жарко, что некоторые уже ходили на улице в футболках. Снега в городе почти не было, и совсем немного оставалось его и в лесах. Оперативники ждали…
15 апреля 2000 года был выходным днем. Я сдал свое суточное дежурство, и теперь у меня впереди был целый выходной день! Такое со мной случалось крайне редко.
Когда я около шестнадцати часов вернулся домой, то узнал, что в мое отсутствие ко мне домой приезжала милиция. Как вы уже знаете из предыдущего случая, сотовая связь в те времена была крайне редкой. Приезжавшие ко мне оперативники сообщили, что в районе был обнаружен чей-то труп. Это было очень странно. Мое дежурство кончилось еще утром, для чего милиции приезжать ко мне? В дежурной части всегда находится точный график дежурств следователей. Еще ни разу не было, чтобы милиция приезжала к следователю вне его дежурного дня.
В следующий миг для меня все стало ясным. В отделение внутренних дел своего района я прибыл через 20 минут на такси. В воскресный день здесь почти никого не было. Кивнув дежурному на входе, я поднялся на второй этаж, где располагался уголовный розыск. Все кабинеты были закрыты. На месте не было даже Полетаева. На всем этаже был открыт только один кабинет. Зайдя в открытую дверь, я увидел нашего прокурора-криминалиста Мишу Алексеева. Он сидел за столом и что-то записывал. Не отрывая глаз от листа бумаги, он спокойно произнес:
- Давно тебя уже жду. Нашлась твоя подруга, в лесополосе за городом. Тебя вовремя оповестить не смогли, поэтому на место ее обнаружения пришлось выезжать мне, будешь должен. Через полчаса встречаемся в морге с ее отцом для опознания тела.
Мы с криминалистом отправились туда пешком. Городской морг располагался в трех кварталах от районного отдела милиции. Это было бывшее здание медицинского факультета, первый этаж которого был полностью отдан бюро судебно-медицинских экспертиз. Морг находился в левом крыле первого этажа. Здание уже давно подлежало сносу. Деревянный пол сильно скрипел, и внутри все пропахло сыростью. Никаких холодильных камер или кондиционеров здесь и в помине не было. Мертвые тела здесь лежали просто на полу. В летний период, особенно в жару, от морга исходил такой смрадный запах, что даже проходить рядом было тяжело. А находиться внутри тем более.
Набрав код на двери служебного входа, мы вошли внутрь. В воскресенье в морге, кроме дежурного эксперта и двух медбратьев, обычно никого не было. Однако отец Светы, пришел раньше и уже ждал нас. Поздоровавшись с ним, и кратко рассказав, каким образом и где была обнаружена его дочь, мы прошли в зал вскрытий. У стены на носилках лежал труп девушки ростом около 170 сантиметров, с остатками светлых волос на голове. Веки Светы были открыты, хотя самих глаз уже не было, их успели склевать птицы. Остатки кожи лица были испещрены мелкими шрамами и царапинами – следами когтей и укусов животных. Губы девушки так же были откушены каким-то животным. Одежда на трупе в нескольких местах была разорвана. В общем, это был самый обычный «подснежник».
Рядом с трупом Светы, стоя на коленях, находились оперативники Полетаев и Ванеев, которые с помощью большого увеличительного стекла осматривали открытые участки тела. Они искали следы от возможных уколов или инъекций, которые могли оказаться возможной причиной ее смерти.
Мужчина подошел к мертвой девочке. Он внимательно изучил ее одежду, осмотрел все разрывы, проверил содержимое карманов куртки и брюк. Мы же внимательно наблюдали за всем происходящим. Это была самая невыносимая боль для любого родителя - видеть мертвым своего ребенка. Владимир Иванович держался стойко, ни одна жилка не дернулась на его лице. Последнее на что он обратил свое внимание, так это на верхний ряд зубов Светы.
- Да, вот фарфоровый зуб, который мы поставили ей год назад. Это она…
Казалось, он сам не хотел верить в то, что он говорил. Но это была действительно его дочь, его мертвая дочь. Перед выдержкой и спокойствием отставного полковника КГБ можно было только преклониться. Он не мог себе позволить ни капли эмоций. Нет, только не он и не здесь.
Подписывайтесь на канал, чтобы не пропустить продолжение и новые истории.