"Историй всего четыре"
Хорхе Луис Борхес
В коротеньком эссе «Четыре цикла» Борхес перечисляет четыре сюжета, являющиеся, по его мнению, фундаментом для всех существующих историй. Деление это, надо сказать, не бесспорно. Если первые три сюжетные группы апеллируют к конкретным классическим сюжетам и находятся на относительно невысоком уровне обобщения («Илиада», «Одиссея» и «Золотое руно»), то четвертая группа сюжетов настолько отличается по масштабу объединения, что с легкостью вберет в себя все предыдущие и не заметит. О ней и пойдет речь.
Называет Борхес четвертую сюжетная группу «Самоубийство Бога» и апеллирует к нескольким космогоническим конструкциям — история жертвоприношения Одина, Атис во Фригии и наиболее узнаваемая нами, естественно, история Христа. Сюда же можно добавить навскидку миф о Прометее, миф о Ваале, победившем смерть и... девяносто из ста Голливудских сюжетов.
Действительно, «история самоубийства Бога», известная в таком качестве нам, в основном, из Евангелия, уверенно прослеживается в сценариях мировых хитов. Соответственно, к ней имеет смысл присмотреться, как к рабочей конструкции. Блестящий практик драматургии, Юрий Николаевич Клепиков, преподававший у меня, по счастью, сценарное мастерство, не уставал приводить историю Христа в качестве вершины сценарного профессионализма. Что он имел в виду? Прежде всего невероятную амплитуду драматических перипетий. Драматургия настаивает, что в грамотной сценарной конструкции драматизм сюжета должен расти от экспозиции к кульминации, образуя расходящиеся лучи побед и поражений Главного Героя, сиречь, протагониста. И победы, и поражения обязаны неуклонно наращивать остроту. В «обязательной» сцене единоборства антагониста и протагониста амплитуда перипетий должна достигнуть высшей силы, т.е. ГГерой должен оказаться в максимально глубокой личной пропасти, прежде чем воспарить к окончательной и безоговорочной победе. Очевидно, что не может быть пропасти глубже для героя, чем его гибель. Проблема для драматурга здесь только одна — после подобного падения сложновато обеспечить герою взлет-победу. Воскрешение в жанровом инструментарии автора блокбастера не предусмотрено. Евангелие же и прочие мифологические тексты с этой задачей справляются блестяще. Им удается обеспечить хэппи-энд, несмотря на гибель ГГероя. В этом смысле формула Борхеса может быть оптимистично уточнена - «Попытка самоубийства Бога» или «Безуспешное самоубийство Бога».
Как я сказал, сегодняшние авторы не всегда готовы воскрешать героя в той псевдоправдоподобной условности, в которой работают. Но, безусловно, имеют этот сюжет в виду и, стараются, по возможности, в кульминации убить героя хотя бы для зрителя. Т.е. убедить зрителя в том, что герой погиб, непосредственно перед его безусловным взлетом (см. «Бердман» и еще стотысячмиллионов картин).
Впрочем, есть два блестящих примера недавнего времени, где герой гибнет и воскресает почти буквально. Это «Гладиатор» Ридли Скотта, сценаристы Джон Логан, Дэвид Францони, Вильям Николсон (бурные продолжительные аплодисменты), и «Аватар» Камерона, сценарий непосредственно Камерона (аплодисменты, переходящие в овации). Хочу заметить, что я в данном случае аплодирую авторам сценария и режиссеру не столько потому, что фильмы получились безупречными — как обычно, кому-то нравится, кому-то нет — время рассудит. Я аплодирую, в первую очередь, высочайшему профессиональному уровню проделанной сценарной работы. Авторам удалось удержаться на грани «как в жизни» условности и при этом убить героев без всякого подмигивания, на глазах у изумленных зрителей. А после воскресить и обеспечить хэппи-энд. Одному, правда, для этого пришлось одеть героев в туники, другому, наоборот, запустить в космос, но оно того стоило! Ведь невозможно переоценить успешную кульминацию — ради этих десяти минут и снимаются предыдущие полтора-два часа фильма. Самое замечательное, что авторы этих шедевров не скрывают конструкции — каркас сюжета очевиден, различим в мельчайших подробностях — идеален для любого учебника - и при этом работает! Вызывает, мягко говоря, эмоциональный отклик. Кассовые сборы тому подтверждение. Вот оно, то самое чудо кинематографа — тебе детально демонстрируют, каким именно образом тебя разводят на счастливые слезы — ты видишь все рычаги и рукоятки, понимаешь и все равно плачешь. И платишь. Круто.
В основе этой эмоциональной разводки, конечно, лежит та самая конструкция «самоубийства Бога». Как и почему именно этот сюжет стал наиболее резонансным для человечества — результат ли это его (сюжета) культивации в течение тысячелетий или, наоборот, это самый естественный и понятный для человека сюжет изначально, заложенный в гипотетическую человеческую парадигму — науке пока неизвестно. Но на месте продюсеров я бы не жалел денег на исследование этого вопроса — очевидно, что здесь золотое дно))