Непросто всем нравиться, когда ты делаешь что-то важное. А не нажить врагов, пытаясь изменить вековой порядок, и вовсе невозможно. Поэтому Александр II, один из самых деятельных российских императоров, действительно пытавшийся сделать жизнь народа лучше, не смог избежать ненависти. Сложно поверить, но при всей либеральности реформ больше всего их инициатора недолюбливали именно сторонники перемен – народовольцы. Эти ребята были радикалами и считали, что царь недостаточно старается, поэтому и совершили пять покушений на него из шести. Причем, четыре произошли в Санкт-Петербурге.
Первая попытка убить Александра произошла в апреле 1866 года в Летнем саду. Когда царь садился в экипаж после прогулки со своими племянниками, его окружила толпа зевак. Да, (слабоумия и) отваги Александру уже тогда было не занимать. Этим воспользовался бывший студент Дмитрий Каракозов, а на тот момент член террористической организации под лаконичным именем «Организация». Царя спасло то, что один из мужиков вовремя заметил собирающегося стрелять молодого человека и отвел выстрел. Никто не пострадал. Кроме, разве что, самого горе-террориста, которого спустя несколько месяцев повесили на Смоленском поле. На месте неудавшегося цареубийства построили часовню «Не прикасайся к Помазаннику Моему», которая не дожила до наших дней – спасибо Советам!
Интересно, что казнь Каракозова была для Александра чисто политической мерой. Он говорил, что в душе простил юношу, но, из соображений пресечения покушений на свою царскую особу в будущем, помиловать не мог.
К сожалению, в психологии своих врагов император разбирался слабо. Второе покушение состоялось через год, но не в Петербурге, а в Париже, где Александр находился с официальным визитом. Народовольцы не были к нему причастны, на этот раз император насолил польскому народу, подавив восстание, за что, по мнению стрелявшего, и должен был поплатиться. Однако пострадала только лошадь. Незадолго до этого события Александр обратился к гадалке, которая предсказала, что император шесть раз будет в шаге от смерти, а на седьмой раз его жизнь оборвётся. Конечно, царь напрягся, вспомнив, что один раз уже был спасён, а тут ещё и второй случай.
Следующая попытка ликвидировать Александра II произошла около Зимнего Дворца. Видимо, уверенный, что у него в запасе ещё четыре жизни, император гулял по Дворцовой площади, когда заметил молодого человека, который явно собирался стрелять. Что мог сделать хозяин империи? Конечно же, побежать. Да так, что это попало в учебники истории с примечаниями, что царь «петлял, как заяц» – так и спасся. Был ранен лишь один из прохожих. Несостоявшегося цареубийцу, скромного учителя Соловьева, члена «Земли и воли», схватили и повесили.
Четвертая «смерть» – попытки подрыва императорского поезда под Одессой, а потом под Москвой. Обе не имели успеха по чистой случайности.
Попытка номер пять вновь состоялась в царской резиденции, но на этот раз не на площади, а в самом Зимнем. Революционер с говорящей фамилией Халтурин устроился ремонтировать подвалы дворца, назвавшись Батюшковым. Разведав, что винный погреб, в котором также проходил ремонт, находится прямо под царской столовой, псевдостоляр стал потихонечку стаскивать туда взрывчатку. В помещении (да и во всем дворце, потому что подвалы были открыты буквально круглосуточно) был жуткий беспорядок, и никто ничего не замечал. Взрыв был назначен на время, когда императорская семья должна была принимать именитого гостя, принца Гессенского (также члена дома Романовых) в той самой столовой. Вероятность успеха в этот раз была очень большой, но помешало опоздание гостя. Динамит был приведён в действие точно вовремя, поэтому монаршие особы остались живы. Но сильно пострадал Финляндский полк, ведь Халтурин спрятал среди стройматериалов столько динамита, что взрыв затронул не только погреб, но и другие хозяйственные помещения.
К последнему покушению народовольцы готовились действительно долго. Собирали информацию обо всех перемещениях императора, чтобы выявить его типичные маршруты, рыли подкопы, собирали бомбы, но все планы проваливались. Казалось, все усилия террористов были тщетны, пока одним холодным мартовским днём 1881 года колесо фортуны не повернулось в их сторону. Александр возвращался домой из Михайловского манежа. Охрана при нём была ещё более бестолковой, чем обычно: это были казаки, которые, вопреки всем стереотипам, почему-то могли только повиноваться конкретным приказам. Когда экипаж свернул на набережную Екатерининского канала, раздался взрыв. Император прожил долгую жизнь, но осторожнее так и не стал, поэтому решил выйти посмотреть, что же случилось. Сопровождающие не смогли его задержать – он же царь всё-таки. Да и самого Александра едва ли можно осуждать за легкомысленность, правда? Ведь, по предсказанию гадалки, в этот раз должно было всё-таки обойтись. А вот следующего раза можно было бы уже полноценно бояться. Когда император подошёл посмотреть на воронку, другой народоволец кинул ещё одну бомбу, чем нанес смертельные раны и царю, и себе. Прискорбно, конечно, но зато сейчас на этом месте мы любуемся Спасом-на-Крови.
Правление Александра должно было стать эпохой освобождения русского народа – и действительно освободило его. Но не от рабства, а от понятия о святости фигуры царя. И все мы знаем, что случилось через каких-то 37 лет, но это уже совсем другая история.