Пятеро немцев попались нам в плен зимой 1945 года, после того, как закончился бой. И мы устроили привал, чтобы отдохнуть. Присоединились к нашему отдыху и замполит с заместителем по хозяйственной части, которые подъехали как раз вовремя с повозкой, нагруженной соляркой и боеприпасами. Накрыли на стол, достали из заначки бутылку вина, а Вася и говорит: "А людей хорошо накормили? Пойду, гляну..." - Ну, сходи, посмотри. Через минут пятнадцать он возвращается: "Солдаты накормлены, даже танки уже успели подготовить, залили горючее и загрузили снаряды. Я ему говорю. Я в воронку пятерых пленных фрицев посадил, чтобы не убежали. Вань, будь другом, приведи их сюда. Смотрю, он топчется на месте в нерешительности. Спрашиваю: "Ты чего?"
Потом выясняется, оказывается, Василий наткнулся на них, когда шел к солдатам, спросил, кто такие. Они ему, немцы пленные мы. А, гитлеровские твари. Вот вам. Взял, и уложил их из автомата. Я ему кричу. Что же ты наделал, чертов ты сын. Хочешь немцев бить? Пошли завтра с нами в бой, там отведешь душу. У нас в танке место пулеметчика свободно, а хочешь, давай заряжающим. Садись и бей и их, сколько душе угодно. В общем, отругал я его крепко, а тут замполит подошел. Сели, стали думать, что с Васей делать. По закону военного времени за такое самоуправство его под трибунал следовало отдать. Но пожалели, заставили его лично ручками яму с немцами закапывать, чтобы ровно в этом месте было. И он на виду наших солдат честно трудился пару часов с лопатой, понял, что слишком далеко зашел.
Но в атаку с нами Вася так и не пошел. Я тогда подумал, вот вернется он с войны, спросят его дети, хоть одного фашиста он прикончил? И он с гордостью скажет, что на его счету пять врагов рода человеческого, представителей коричневой чумы. Дескать, в одной атаке сразу пятерых врагов уничтожил. Вот такие были хозяйственники у нас, и никак их не переделать, не перековать. По крайней мере, я точно знаю, что те, кто у нас в бой постоянно ходили, никогда не опускались до уничтожения пленных. Может где в другой части, но у нас таких я не встречал.
Мы остановились в Румынии у города Крайово, чтобы подремонтировать танки и немного подождать, пока наши тылы нас догонят. А лейтенант Иванов был у нас командиром танка, сам родом из Белгородской области. Так вот, когда мы проходили недалеко от его села, он отпросился повидать своих. В селе ему и рассказали, что во время оккупации румыны угнали молодежь из его деревни, а стариков, детей и женщин загнали в избу и подожгли. Потом еще и добивали из автоматов через доски. Местные, кто жив, остался, показали ему пепелище. Вернулся он в батальон сам не свой, как будто подменили человека. Он начал мстить немцам, иногда казалось, что он специально ищет смерти. Он перестал брать фрицев в плен, если пытались сдаться, валил их без сожаления.
