Научно-техническая разведка
В 1967 году в Канаде проходила выставка «Экспо-67». В которой принимали участие многие труктуры из СССР. В частности, Теххимимпорт» (ТХИ), в руководстве делегации был Анатолий Максимов. О котором следует рассказать подробнее, так как именно он был на острие операции «Турнир».
Анатолий Борисович Максимов привлек внимание спецорганов СССР еще во время его учебы в военноморском училище в Ленинграде. В 1957 году, после окончания училища, Максимов был направлен в школу контрразведки в Тбилиси. Отучившись в которой был распределен в особый отдел знаменитой Сафоновской авиадивизии морской авиации.
В 1959 году Максимова отзывают в Москву и предлагают перейти в Первое главное управление (ПГУ) КГБ СССР. После почти двухгодичной Учебы в разведшколе, его распределит в 10-й отдел ЛГУ—научно-техническая разведка. В то время отдел активно развивался, вскоре превратившись в целое управление. Дело в том, что в 1949 году США создало КоКом — Координационный коМктет по экспортному контролю. В задачу этого органа входило контролировать строгое эмбарго на продажу в СССР изделий и прав на изобретения, которые можно было бы использовать в военной промышленности.
Началась холодная война, и американцы строго следили, чтобы ничего из изобретенного в странах Запада не могло попасть в СССР, и тщательно контролировали, чтобы страны-союзники неукоснительно соблюдали эти правила. Стран-нарушителей ждали серьезные экономические санкции. Многим западным предпринимателям это не нравилось, потому что в западных странах патенты, которыми владели частные фирмы, частенько оказывались невостребованными. А русские предлагали хорошую цену...
Сотрудники НТР в основном занимались тем, чтобы добыть информацию о новейших разработках (неважно в какой сфере, любая информация, подпадавшая под запрет КоКом, представляла интерес) или закупить через фирмы-посредники некие товары (или образцы), запрещенные для продажи русским, но представляющие интерес для советской промышленности. И одно из основных направлений было химическое.
В 60-е годы химическая промышленность во всем мире переживала бурный рост. Изобретались новые методы очистки нефти, различные варианты пластмасс, в том числе и стеклопластик, обработки каучука, использовавшегося во многих областях промышленности как отличный изолятор, да и много чего еще. Все это можно было купить почти легально, но КоКом бдительно следил за странами-союзниками.
Большинство сотрудников НТР имели «крышу» во внешнеторговых организациях. Анатолий Максимов, после двух лет работ в центральном аппарате, тоже получил такую «крышу». Его направили работать в подразделение Внешторга «Теххимимпорт».
Инициатива наказуема
Наиболее серьезный интерес для НТР представляла на тот момент Япония. Которая вполне законно позволяла своим предпринимателям заниматься промышленным шпионажем. А во-вторых, тесно сотрудничала с США в области как раз химической промышленности. Именно туда отправили молодого сотрудника Внешторга Анатолия Максимова.
Сотрудники Внешторга помогали Максимову осваивать азы коммерческой деятельности, а он в свою очередь постепенно стал понимать, что предпринимательская сметка и неожиданные ходы могут помочь в выполнении непосредственных заданий по линии НТР. Так, в 1966 году он на свой страх и риск «привязал» к НТР весьма важного источника. Тот был инициативщиком и вышел на советское торгпредство с предложением продать за 2 тысячи долларов документацию по новому способу переработки нефти — платформингу. Максимов сразу понял, что инициативщик собирается сдать всего одно ноу-хау, а затем исчезнуть из поля зрения советской разведки. Но это был весьма знающий источник, и необходимо было его как-то замотивировать на продолжение сотрудничества. На свой страх и риск Максимов пообещал тому, что за каждое новое ноу-хау в нефтепереработке советское торгпредство будет платить ему в два раза выше предыдущего гонорара.
Это решение привело к тому, что инициативщик продал советской разведке еще пару ноухау из нефтеперерабатывающей отрасли. Позволив сэкономить советской промышленности десятки миллионов рублей. Однако это вызвало серьезное недовольство у тогдашнего резидента КГБ в Японии. Которому сильно не понравилась инициатива Максимова. Началось противостояние сотрудника НТР, который уже зарекомендовал себя как результативный добывальщик секретов, и резидента. Противостояние закончилось отзывом Максимова из Японии.
Начало «Турнира»
После отзыва из Японии Максимова послали представителем ТХИ на выставку «Экспо-67», проходившую в Канаде. До сих пор достоверно неизвестно, знали ли в ЦРУ и КККП о том, что Максимов работу во Внешторге совмещает с работой в разведке. С большей долей уверенности, и по мнению самого Максимова, канадцы о его работе в Первом главном управлении КГБ СССР не знали. Но Максимов считался крупным функционером Внешторга, а значит, был обладателем информации политико-экономического характера. Его стали активно разрабатывать.
Наиболее настойчиво действовал канадский бизнесмен Джеффри Вильямс. Который настойчиво предлагал Максимову «левый» заработок. Последний неизменно отказывался, но Вильямс не отставал. О чем Максимов составил несколько рапортов непосредственному начальству. Но реакции не было, а резидент в Канаде лишь отмахнулся, заявив, что здесь ко всем советским гражданам пристальное внимание.
После окончания работы выставки Максимов вернулся в Москву, где его пригласили в управление «К» (контрразведка). А там предложили поучаствовать в игре с канадской спецслужбой. Подоплеку этого предложения Максимов узнал много позже. Дело в том, что у КГБ появился весьма ценный агент в КККП, который имел доступ к разведывательным секретам как ЦРУ, так и СИС (британская разведка). Его имя неизвестно до сих пор, но агент посоветовал советской разведке малость повысить рейтинг канадской спецслужбы. Чтобы у него имелись более серьезные козыри для проникновения в секреты стран-союзников по НАТО. А рейтинг можно было повысить, позволив завербовать канадской спецслужбе ценного агента. Роль «предателя» было предложено сыграть Максимову. Так началась операция, которую в СССР назвали «Турнир», а в Канаде «Золотая жила».
Максимова опять направляют в Канаду, на этот раз на четыре года. Практически сразу по приезде на связь с ним выходит Вильямс. Но по правилам игры, разработанным в КГБ, Максимов должен был играть ОЧЕНЬ осторожного и в то же время перспективного для вербовки высокопоставленного сотрудника Внешторга. А потому сотрудники КККП и вскоре присоединившиеся к ним сотрудники ЦРУ продолжали кружить над Максимовым и его семьей. А он ждал, когда же с ним на связь выйдет не дилетант Вильямс, а кто-то повесомее.
Гарантии
В конце концов «подход» сотрудника КККП к Максимову состоялся. Это случилось в поезде Монреаль-Оттава в 1972 году, незадолго до отбытия Максимова в СССР. Незнакомец подсел к Максимову, хотя в вагоне была масса свободных мест. А затем завел разговор, сразу обо-значив, что у попутчиков имеются общие знакомые. Незнакомец по-сле нескольких фраз предложил Максимову остаться в Канаде и гарантировал ему безбедную жизнь. Но Максимов с гневом отверг предложение.
После той проверки были еще несколько, которые специалистами с Лубянки сразу раскалывались, как проверочные. Сам Максимов позже вспоминал, что думал: из операции «Турнир» ничего не выйдет. Но аналитики КГБ оказались правы: интерес к Максимову только усилился. С одной стороны, как и было заранее разработано, он демонстрировал явное желание обогатиться. А с другой — весьма опасался попасться советским спецслужбам. Такой осторожный агент мог оказаться весьма перспективным, надо было лишь поймать его на крючок.
К 1974 году Максимов сумел создать у канадцев впечатление, что он вроде как готов предоставлять информацию, но требует гарантии собственной безопасности. В частности, документальные свиде-тельства того, что в случае провала ему будет предоставлено убежище в Канаде. И этими доказательствами должны были служить канадский паспорт, два номерных счета (один в Канаде на 10 тысяч долларов, второй в Швейцарии на 60 тысяч), карточка медицинского страхования и письмо премьер-министра. В котором тот должен подписаться под тем, что данному человеку в любой точке мира будут предоставлены все права и гарантии гражданина Канады.
Это были весьма серьезные условия, но канадцы (возможно, под давлением ЦРУ) решили продолжить работу с Максимовым, которому дали псевдоним Аквариус На следующей встрече с перспективным агентом сотрудник КККП показал Максимову копию паспорта на имя Майкла Дзюбы, карту медстрахования, свидетельство о рождении, две квитанции о переводе средств в банки и письмо за подписью министра юстиции (он же генеральный прокурор) Канады, в котором говорилось: «Настоящее письмо гарантирует в соответствии с канадским законом об иммиграции, что Майкл Дзюба является гражданином Канады со всеми вы текающими последствиями. Одновременно канадское правительство гарантирует предоставление убежища Майклу Дзюбе в любое удобное для него время».
В обмен на это канадцы получили список возможных агентов КГБ и военной разведки, действующих на территории Канады. Этот список заранее готовился, и в него включались люди, которые, по оперативным данным, и так были на подозрении. Но то, что Максимов «сдал» своих, уверило сотрудников КККП в том, что он окончательно «на крючке».
Информационная бомба
Следующие четыре года прошли вполне плодотворно. Встречаться в СССР с канадцами Максимов наотрез отказался, а потому им прихо-дилось ждать его выездов за границу.
Ну а эти выезды организовывались тогда, когда в КГБ успевали подготовить очередную «дезу», которая выглядела достоверной. Потому что, начиная с третьей встречи, канадцы стали составлять для Максимова вопросники. Которые имели в себе скрытые ловушки. Вот и приходилось долго согласовывать, что можно «слить» на Запад, а что необходимо правдиво замотивировать.
Еще одним плюсом во всей операции «Турнир» служило то, что по мере того, как КККП все больше доверяла «Аквариусу», тем предметнее становились вопросы. А по ним можно было вычислить, какие именно направления в СССР наиболее серьезно волнуют страны HATQ, Ну и попутно выяснилось, что все первые секретари посольств Канады в любой стране работают на КККП. Но игра закончилась в 1978 году.
Канада, под давлением своих союзников по НАТО, пошла на довольно рискованный шаг: объявила персонами нон-грата 13 советских дипломатов и торговых представителей. Половина из них не имела никакого отношения к разведке. Но таким образом западные страны пытались поссорить «чистых» дипломатов и «внешторговцев» с теми, кто просто пользовался их крышей. Такое уже случалось, когда Великобритания в 1971 году, в результате предательства советского разведчика Олега Лялина, выдворила из страны 105 советских граждан, многие из которых не имели отношения к разведке, но пострадали от темных игр разведывательного сообщества. Между различными ведомствами в СССР (МИД, Внешторг, Интурист, Аэрофлот и др„ с одной стороны, и КГБ вкупе с ГРУ — с другой) начались серьезные проблемы.
Канада в 1978 году попыталась провернуть нечто похожее. Но едва только они начали подготовку к выдворению советских граждан из страны, как в Мини стерстве иностранных дел Канады появился чиновник из советского посольства и прямо заявил министру, что если этот процесс не остановится, то СССР сможет дать адекватный ответ. В частности, докажет, что канадские спецслужбы нарушают собственные законы. Министр не прислушался, и 13 советских граждан были выдворены из страны. А чуть позже разорвалась настоящая информационная бомба.
В «Литературной газете» появилась статья, которая рассказывала о судьбе некоего Алексея Мартынова, которого завербовали канадские спецслужбы. Причем назывались номера канадских паспортов, номера медицинской карты и банковских счетов, указывалось, что встречи с агентом проводились на территориях не только Канады, но и Швейцарии, ФРГ, США. Также сообщалось, что КККП следит за собственными гражданами, не обращая внимания на такие формальности, как предписание суда, то бишь нарушая закон. Ну и до кучи приводился текст «гарантийного» письма министра юстиции.
Результатом этой статьи, перепечатанной многими западными изданиями, стало то, что шесть весьма перспективных сотрудников КККП были уволены с госслужбы. Сама КККП была реорганизована: в 1980 году функции внешней разведки были переданы вновь соз-данной структуре: Canadian Security Intelligence Service (Канадская секретная разведывательная служба). Еще одним побочным эффектом всей этой истории явилось то, что Либеральная партия Канады, возглавляемая премьер-министром Трюдо, в 1979 году проиграла парламентские выборы. Позже аналитики с уверенностью будут утверждать, что именно провал операции «Золотая жила» и развернутая PR-кампания вокруг этого провала стали основным поводом того, что канадцы отдали предпочтение консерваторам.