Недавно раскрылась тайна «нашумевшего» самого крупного курганского телеграм-канала «Курганский Дед». Оказалось, каналом занимался мой знакомый — Илья Винштейн. С ним мы поговорили о Курганском Деде и о том, чем занимается Илья сейчас.
- В интернете у тебя есть несколько проектов, в том числе и блоги. Как понимаю, в твоём случае, блог — это не только способ выразить свою точку зрения, но и альтернатива местным СМИ?
- В какой-то степени это так, потому что я стараюсь публиковать там то, что никто не публиковал. Например, по закупкам, больше никто закупками у нас не занимается, кроме меня. Так было, наверное, последние полгода. То есть, вообще никто не занимался этими закупками, вообще никто не знает что там происходит. Я стараюсь потихонечку разгребать это всё, и понимаю что там очень много проблем, о которых просто нужно рассказать.
- Насколько тяжело искать интересную информацию в закупках?
- У нас журналисты используют закупки, но бессистемно, то есть, нашли какую-то интересную закупку и просто о ней рассказали. Копать, расследовать, изучать они не планируют — у них нет такой задачи, потому что это требует большого количества времени, на это может уйти несколько дней. Чтобы просто найти какую-то схему, нужно изучить, как минимум 50 — 100 закупок. В каждой скачать документы: контракты, акты, техническое задание... Но, когда ты понимаешь, что написал расследование на пять страниц, появляется чувство самоудовлетворения. Ты понимаешь, что другие журналисты, скорее всего, его подхватят и, в то же время, могут быть какие-то последствия, санкции. Это другой уровень ощущения. Я стараюсь этим заниматься, чтобы разгребать тот уровень грязи, который там есть. У нас, конечно есть ОНФ «За честные закупки», и я стараюсь помогать им, даю им сведения, но они работают бессистемно. Когда пишешь расследование, стараешься отправить его либо в Управление федеральной антимонопольной службы, либо в Прокуратуру. Они отвечают письмам, конвертами. Конечно, эта ответная реакция не всегда быстро поступает, но она есть. К сожалению, каких-либо положительных результатов по моим расследованиям пока не было. В ноябре я опубликовал расследование по Бизнес-инкубатору Курганской области. Там была схема, которую я детально расписал. Когда началась шумиха, этим заинтересовался Отдел по экономической безопасности, а уже потом УФАС. Когда я общался со следователем, он подтвердил, что такая схема там существует, но юридически, её ни под какую статью нельзя подогнать. Я постоянно мониторю сайт госзакупок по ключевым словам «Курган», «Курганская область». Единственный верный способ что-то найти — постоянно мониторить. Если ты будешь вбивать тематические ключевые слова (автомобиль, медтехника и т. д.), то сужаешь зону поиска и что-то можешь упустить. На это уходит немного времени — минут 10-15. В сутки, максимум появляется закупок 50 и их легко отсмотреть. Недавно у меня появился проект «Закупки 45». Он узкоспециализированный.
- После расследования Бизнес-инкубатора на тебя как-то давили?
- Нет. На меня никакого давления никто не оказывал. Скорее всего, они понимают, что это невыгодно. Если кто-то будет писать, звонить - я сразу об этом напишу в публичном пространстве, и это будет ещё хуже.
- До Деда, в июле ты обыграл фразу из сериала «Игра престолов» «Зима близко» и опубликовал мем с Руководителем Администрации Кургана Андреем Потаповым в образе Неда Старка. Как на тебя повлияла шумиха, поднятая после публикации, созданного тобой мема?
- С Потаповым была чистая случайность. Не было цели сделать мем, оскорбить Андрея Потапова. Просто была цель написать интересный материал и подкрепить его интересной фотографией. И никто не думал, что Администрация так остро отреагирует на нашу картинку и напишет жалобу в Роскомнадзор. Та ответная реакция, которую мы опубликовали: с неё всё и началось. Если бы Администрация ничего не делала, то это была бы более выгодная позиция для них. В итоге они ещё хуже сделали, потому что картинка ещё больше разлетелась по интернету. Это была стратегическая ошибка пресс-службы Администрации.
- После этого мема у тебя испортились отношения с Администрацией?
- Думаю, они, конечно, испортились. Потому что обо мне узнали, в том числе и Андрей Юрьевич. До этого я особенно сильно про него не писал. Хотя, на самом деле, в этой публикации про квартиры, Потапов не был в центре материала. Это всё чисто случайно получилось.
- Как ты считаешь, в Кургане есть СМИ, которое можно читать/слушать/смотреть?
- Наиболее адекватно и положительно отношусь только к Области 45, потому что там есть достаточно хороши авторский коллектив. Они не стараются взять все темы. Каждый отрабатывает своё направление. Наиболее положительно, в этой редакции, отношусь к Татьяне Андреевой. У неё получаются качественные самостоятельные сюжеты, которые можно показывать не только у нас в области, но и на федеральном уровне. Это повестка федерального уровня. Поэтому я стараюсь проталкивать её материалы где-то у себя и в других федеральных пабликах, чтобы люди увидели, как у нас обстоит ситуация в Курганской области.
- Подойдём к вопросу с другой стороны. У нас принято называть СМИ типа “Znak.com”, “Ura.ru” и «Уральский Меридиан» единственными, которые могут пойти против официальной точки зрения Администрации города, области, а местные упрекать в том, что не могут. Но тот факт, что они относятся к окружному/федеральному уровню не облегчает ли им им задачу делать это?
- Конечно у них больше свободы, но это не означает, что они независимы. Те же Ura зависят от энергетиков, Znak старается энергетикам противостоять. Взять, к примеру, недавнюю ситуацию с Дедом. Все увидели у кого как расставляются акценты.
- Правильно ли я понял, что Курганский Дед, внезапно, фнинасировался из Госдепа?
- Из Госдепа финансировался Уральский Меридиан скорее, потому что Дед вообще не финансировался с самого начала. Он начал финансироваться последние два месяца, когда пошли заказные публикации про Потапова, про Администрацию, там возможно были какие-то финансы. Лично я с Деда ничего не получал, Александр Аникин, может быть, получал. Но, конечно, я не «стоял со свечкой», не видел как передают ему деньги. Однако, думаю, что вряд ли он бесплатно стал бы мочить Администрацию. Лично я этим не занимался. Я постоянно старался сглаживать углы у публикаций, которые были в сторону Потапова, чтобы не так остро было, как хотел Аникин. Деньги я получал только за Уральский Меридиан, там у меня был договор с конкретными цифрами и обязанностями, а Дед — это был такой междусобойчик.
- А то, что Александр Аникин представлял Дед, как редаторский коллектив?
- Нет там никакого коллектива — это обман. Там только Аникин, который пытается сейчас что-то публиковать для подписчиков, которые пришли туда за острыми фактами, за эксклюзивной информации, но, к сожалению, сейчас они там получают то же, что и везде. Острой фактуры уже не будет: уже известно кто ведёт, известен контекст этой информации.
- Оглядываясь на твои расследования и раскрытие Курганского Деда, вопрос, который возникает в голове: боялся/боишься ли ты, что за тобой кто-то придёт? Раньше у тебя за спиной был Уральский Меридиан, но сейчас, как понимаю, у тебя нет никакой поддержки.
- Не боюсь, но понимаю, что есть определённый риск, поэтому была такая долгая задержка публикаций, после моего увольнения до следующей публикации прошло 20 дней. Я понимаю, что кто-нибудь в любой момент может взять меня за шкирку и увезти в лес.
- Ты перестал заниматься Курганским Дедом 13 декабря, почему ты только через два месяца выпустил материал о канале?
- Мне же ещё надо было дождаться денег за декабрь, а они пришли только в середине января. Поэтому я выжидал момент, когда уже можно будет это сделать. В конце января у меня была ещё возможность заключить контракт с Аникиным на 2018 год, но когда появились факты, о которых я написал, я с ним переговорил и понял, что не хочу больше работать с этим человеком. И потом только я решился написать этот материал.
- Декабрьская встреча Губернатора с курганскими блогерами: как это проходило, по какому принципу приглашали?
- Тогда я ещё не знал, что об этом договаривался Аникин на встрече с определёнными людьми, где они решили, что в Деде будет меньше негатива в сторону Губернатора. Я думал, что Ольга Геннадьевна (пресс-секретарь Губернатора) хочет, чтобы Кокорин встретился с блогерами. Александр Аникин скидывал мне скриншоты переписки с ней, чтобы убедить меня, что это он написал ей, предложил эту идею, и она, якобы, согласилась. Когда появились футболки с Курганским Дедом, это преподносилось как некий юмористический подарок. Мы заулыбались, и он тоже.
- Ты ещё тогда думал, что это просто шутка?
- Я думал, что это подколка. Не думаю, что Алексей Геннадьевич закладывал в этот подарок какое-то предупреждение.
- После этой встречи, какое у тебя мнение сложилось о курганской блогосфере?
- За последний год она активизировалась. Самое интересное, что у каждого есть какое-то своё направление. Я занимаюсь, например, погодой и закупками, Андрей Вагин и Роман Овчинников - городской средой, и так далее.
- Как ты думаешь, после появления Курганского Деда, в курганских СМИ стало публиковаться больше острых, злободневных материалов?
- Я думаю, что это повлияло определённым образом на понимание медиаспецифики последних месяцев, но никакой самостоятельности СМИ не проявляют. Они стараются что-то копировать, я бы даже сказал, пародировать. Когда на Области 45 появился проект «Курганский Дед Мороз», сразу поняли, что это какая-то отсылка, или у них же было голосование «Зауральский батя».
- Твой блог и группа во «ВКонтакте» «Закупки 45» — по сути, то же самое, чем ты занимался в Уральском меридиане. Я прав? Эта деятельность как-то приносит тебе деньги?
- Так и есть. Я получаю лишь небольшие доходы с рекламы. Больше ничего. За последние сутки мне поступили два предложения о работе в изданиях: одно местное, другое федеральное. Пока что всё на стадии переговоров, но, в целом, я не против. Я за больший охват, который оказывает больший эффект.
- Эти предложения появились после раскрытия Деда?
- Да Дед здесь не при чём... Ну, конечно, появилась какая-то слава в узких кругах. Это, конечно, тоже повлияло. Я как бы всем официально, заявил, что я безработный.
- Другая твоя группа, более известная, - «Погода 45». Обычно, тебя называли «народным синоптиком», сейчас, в первую очередь, кем ты себя считаешь?
- Мне не нравится, когда меня называют «народным синоптиком». А почему журналист не может быть научным журналистом с акцентом на метеорологию? Я вот такой.
- Когда твои прогнозы оказываются неверными — как ты к этому относишься?
- Зависит от того, какой прогноз.
- А какая-нибудь негативная реакция тебе прилетала?
- Конечно прилетала, например гневные комментарии. Когда публикуешь новость о снегопаде, как это было в октябре, в комментариях начинают писать - «Вот он не смог предсказать половодье, какой там снегопад...» - что-то в этом духе. Но ничего серьёзного. Когда это всё случилось, я не считаю, что мой прогноз сильно пролетел. Но здесь повлияло то, что весна сдвинулась на месяц. В 2016 году пик паводка пришёлся на начало мая, здесь — на середину. За эти две недели почва успела оттаять, и часть воды ушла в почву. Но он был выше нормы. Однако не оправдался и официальный прогноз. Конечно, после таких случаев я пересматриваю методику. Стараюсь проанализировать ситуацию. С долгосрочным сложнее. За 2-3 месяца может возникнуть много факторов, которые сложно просчитать.
- Видел у тебя на странице ссылку на новость про другого «народного синоптика», из Хабаровска, где рассказывается, что против него ведётся судебное разбирательство. Как ты думаешь, тебя может настигнуть подобная участь?
- Если и настигнет, не думаю что будет что-то кроме небольшого штрафа. Это был первый прецедент, когда официальная структура обратила внимание на синоптика-любителя. И ещё попыталась как-то наказать, за то, что он прогнозы выдаёт. Наконец-то заметили, что есть какая-то группа людей, которые занимаются этим весьма не плохо не за бюджетные деньги. После этого случая по всей стране большая часть синоптиков-любителей не испугалось, напротив, мои коллеги выработали определённые инструкции, как действовать в таких случаях. Например, нельзя писать «штормовое предупреждение», потому что только официальные структуры могут использовать такую формулировку.
- То есть, таких синоптиков в России много? И в Курганской области тоже ещё есть?
- И по СНГ их много. В Курганской области есть, но они ещё более любительские, чем я. Они просто наблюдают, не выдают прогнозы. Сфоткал облака — опубликовал, написал температуру — просто потому, что интересно. А я стараюсь заниматься этим более профессионально.
- А ты не планировал поступать на какой-то, связанное с этим заочное обучение?
- А зачем? Я хотел стать в детстве синоптиком, я им стал. Пусть и не на профессиональном уровне. Сейчас, с интернетом, у каждого есть возможность раскрыть себя. Если ты талантлив — расскажи об этом всем, а остальные увидят это. Главное - не бумажка, а результат.
- В начале нашего интервью ты сказал, что, когда стал заниматься закупками получил другие впечатления, иного уровня, получается, что журналистика — этакий экстрим?
- Журналистика — это вообще экстрим. Поэтому, когда ты поступаешь на журфак, то должен понимать, что если будешь хорошим журналистом, тебя могут убить. Если будешь плохим журналистом — будешь плохим экстремалом. Мне кажется, риск должен быть у всех: возможность рискнуть, рассказать всем и получить какой-то опыт. Пускай этот опыт будет негативным, даже от взаимодействия со средой, которая хочет на тебя надавить. И с таким опытом надо познакомиться. Если ты пишешь какие-то пятиминутные новости и не получаешь обратной связи, то ты не получаешь никакого опыта, занимаешься пустой деятельностью. Должно быть что-то авторское.
Текст и фото: Владислав Грозный
