Декабрь 1941 года принес жесточайшие холода и метели. Ухудшилось снабжение боеприпасами и продовольствием. В одном из боев погиб старший лейтенант Стрижов, Кедров простудился, получил воспаление легких, его тело покрылось фурункулами. Состояние здоровья его настолько ухудшилось, что стало угрожающим для жизни.
После небольшого совета бойцы отряда решили вновь идти на восток. Они теперь знали, что под Москвой развернулось грандиозное сражение, и немцы потерпели поражение, их уже отогнали от Москвы. Сначала Кедрова, укутанного в тулуп, везли на дровнях. Затем, по мере приближения к линии фронта, передвижение на лошади по проселочным дорогам стало опасным. Соорудили носилки и несли на себе.
13 декабря они подошли к берегу реки в районе города Лихославля Калининской области. Пробирались с величайшей предусмотрительностью, ползли по лесам и оврагам, а когда подошли к реке, от чувства горечи выступили слезы: весь лед на реке был перемолот взрывами, а наступивший крепкий мороз хотя и прихватил его, но из трещин выступила вода.
На другом берегу свои, до них, как говорится, можно подать рукой. Прошли по лесам и болотам сотни километров, и вот он — последний рубеж. Но ни крикнуть о помощи, ни срубить палку для поддержки на шатких льдинах реки. Слева, справа и сзади — немцы. Выступающая из трещин вода курится под трескучим морозом молочной дымкой. Что же делать?
Бойцы вырезали ножами несколько шестов, осторожно, подхватывая их на руки, опускали и очищали от мешающих веток. Затем подложили их на лед, сами легли на эти шесты и начали осторожно продвигаться на тот берег, отталкиваясь ногами и цепляясь за любой выступ окоченевшими пальцами рук. Водой пропитались шинели и гимнастерки, колючий мороз превращал одежду в ледяной панцирь, было очень трудно двигаться, ибо при малейшей остановке одежда примерзала ко льду.
— Только не останавливайтесь! — шептал Кедров ползущим рядом бойцам, а сам думал о другом: промокнут и погибнут документы, кандидатская карточка в нагрудном кармане. Он знал, что ему придется объясняться перед особым органом, которому поручено производить проверку всех, кто был в тылу у врага.
Наконец, сквозь молочную пелену тумана проступили кусты противоположного, своего берега! Бойцы, собрав последние силы, дотянулись до крепкого льда, а потом подхватили под руки Кедрова и рванулись в кусты. Теперь надо было дать сигнал своим, а то могут принять их за разведгруппу врага и расстрелять. Кедров попытался подняться на ноги, но сил уже не было. Тело коченело от холода, шинель замерзла колом и мешала подняться на ноги, обожженные морозом колени не сгибались. Кедров начал чувствовать, как на него накатывается предательская вялость и сонливость. Он знал, что это предвестник приближения белой смерти. Усилием воли он заставил себя встряхнуться и крикнул в сторону, где должны были быть свои:
— Братцы, помогите!
Но крик получился слабый, вялый. Бойцы тоже начали звать о помощи. Вскоре впереди появилось несколько серых бегущих фигур, их подхватили, затем взвалили на спины и понесли. Кедров почувствовал, что в него вливают обжигающую жидкость, снимают окоченевшую шинель. Вялым сознанием он понял, что находится в блиндаже, над ним склонился какой-то офицер, рядом старается растереть его непослушное тело солдат, и провалился в какую-то бездну, где тепло и очень тихо.
Читать похожие публикации
Понравилась статья? Подпишись на канал!