Артист должен заглянуть в душу зрителю, считает юбиляр
Автор: Суюндук САИТОВ
Фото: из архива Башдрамтеатра
Есть некая символика в том, что артист начал свой творческий путь в театре, играя роль в трагедии великого Шекспира, и завершил сценическую карьеру опять же ролью в шекспировской трагедии. Этот счастливый удел выпал актеру и режиссеру, выдающемуся театральному деятелю Башкирии и России Ахтяму Абушахманову. Его дебютом на сцене Башкирского драмтеатра был рыцарственный Парис из трагедии «Ромео и Джульетта». А прощался мастер с театральными подмостками, сыграв яростного Отелло из одноименной трагедии, поставленной на сцене Молодежного театра. Между спектаклями пролетело чуть ли не три десятка лет‚ наполненных самыми разнообразными событиями. А вот творческий почерк Абушахманова оставался неизменным.
Ему был присущ академизм классического типа.
«…И не хотят унять кровопролитья»
Между тем Абушахманов-актер не вмещается в стереотипы. Человек многих дарований, разнообразных увлечений ума и души, цельной и сильной воли, мастер — из тех деятелей театра, кто создавал театральную культуру Башкортостана.
Он актер, сыгравший в театрах, кино, на телевидении полсотни ролей. Oн режиссер, поставивший на сцене два десятка спектаклей. Oн двадцать лет руководил Союзом театральных деятелей (СТД) РБ и сделал его образцовой творческой организацией.
Все роли, как правило, любимы актерами, а постановки — режиссерами, относящимися к ним как к долгожданным, выпестованным детям. Однако есть спектакль, имеющий особое значение для Ахтяма Абушахманова. Это «Нэркэс» по трагедии Ильшата Юмагулова, любимого драматурга, учителя и старшего друга при жизни, — постановка, реализованная Ахтямом Абушахмановым на сцене Салаватского драмтеатра. Ha первом плане здесь героическая фигура — заглавная героиня, юная Нэркэс, персонаж древнего родоплеменного общества, погрязшего в кровавой междоусобице, грабительской войне всех против всех. Нэркэс пытается установить мир между кланами, дать любовь людям, но гибнет,‚ оказавшись между жерновами обмана и предательства. Однако ее усилия не бесплодны. Спектакль внушает ощущение неизмеримой внутренней мощи духовного потенциала, передающегося от поколения к поколению.
Тягостное чувство вызывают сцены межплеменной резни. Она доведена до масштабов ярости мировой войны, в какую, чудится, вовлечены огромные массы обманутых людей.
Политика вождей племен в спектакле, построенная на разбойных набегах и жестокой мести, с необузданной наглостью одних и коварным попустительством других, убедительно напоминает убийственные интриги современных политиканов в какой-нибудь азиатской или африканской стране.
От Салавата Юлаева до золотых дел мастера
На первом месте для Абушахманова стоит театр человеческого подвига, героики и энтузиазма. Рядом, словно оборотная сторона стертой медали за подвиги добра и славы, — искусство гнева и сарказма, театр обличения общественного и морального зла.
Ахтям Абушахманов, как правило, предпочитал чистую героику: прозрачное, незамутненное житейской тенью или даже сценической характерностью изображение героической личности.
Так, это, прежде всего, великолепная галерея художественно-исторических портретов: национальный герой башкирского народа Салават Юлаев и его отец, старый воин, народный мудрец Юлай Азналин из трагедии Мустая Карима «Салават. Семь сновидений сквозь явь»,‚ советский дипломат ленинского призыва Карим Хакимов из драмы Нажиба Асанбаева «Красный паша», офицер Башкирского войска при первом демократическом правительстве Айтуган Байтеряков из драмы Асхата Мирзагитова «Огненный вихрь». Это скорбный поэт Акъегет из трагедии Мустая Карима «В ночь лунного затмения», печальный изгнанник, золотых дел мастер Янузак из упомянутой трагедии Ильшата Юмагулова,‚ горестный крестьянин старой России Закир из драматической повести Мажита Гафури «Черноликие». Ахтяму Абушахманову довелось отразить в театре жизнь народа в ее высоких проявлениях и быть народным артистом по существу.
Это интересно
В 1967 году как талантливый участник художественной самодеятельности Абушахманов был приглашен сразу на второй курс театрального отделения Уфимского училища искусств.
Входил в Комиссию по вопросам помилования при президенте РБ.
Подписал открытое письмо деятелей науки, культуры и общественных деятелей России в защиту международного центра Рерихов и общественного музея имени Н. К. Рериха.
Снимался в кино — Кайсар («Серебряный рог Алатау», Казахфильм, 1978), Сатлык («Кинзя», Баштелефильм, 1988), Химмет («Желтоухий», Баштелефильм, 1990).
В жизни Ахтям Абушахманов очень откровенен и прост. По многим вопросам имеет свое оригинальное мнение. О себе говорит так: «У меня нет привычки тихо сидеть на одном месте. Хочется движения, всегда ищу чего-то нового. Имею много рабочих специальностей, работал киномехаником, бухгалтером. Но кем бы я ни был в жизни, к своей работе я всегда относился творчески, не терпел рутины и застоя. Все это, наверное, и привело меня в театр».
Уникальность Абушахманова состоит и в том, что мастер является последним из режиссеров, кто ставил радиоспектакли. После него никто не брался за столь сложный жанр. Он же владеет редким ремеслом укладчика текста при дубляже на башкирский язык художественных фильмов. Всего им дублировано более 200 фильмов.
Среди них и произведения американских кинематографистов «Кокон» и «Иисус».
В личной жизни он так же успешен, как и на сцене; счастливо женат, воспитал двух сыновей. Старший, Айрат — востребованный маститый режиссер, автор знаменитых постановок на сцене Башкирской драмы «Пролетая над гнездом кукушки», «Зулейха открывает глаза», младший, Ринат, — балетмейстер Башкирского театра оперы и балета.
Отвечая на вопрос, будет ли жить театр, Ахтям Ахатович говорит: «Театру жить. Театр должен завоевать зрителя, залезть ему в душу».
По его инициативе СТД совместно с Домом актера проводит республиканский фестиваль «Веселая кулиса» — ежегодный смотр театральных капустников, ставший очень популярным у самого широкого зрителя.
Опубликовано: 09.03.18 (09:11)
