Ричард стеклянными глазами смотрел на догорающий костёр. В воздухе отчётливо слышался запах горелого мяса. Дрова были сырые, однако костровых дел мастер ещё не набрался опыта и ведьма не долго мучилась, задохнувшись от едкого дыма.
- Пойдём, Ричард. Здесь больше не на что смотреть. - Уверенно пробился голос в затуманенный разум. И сильная рука в кольчужной перчатке слегка сжала его плечо.
Ричард взглянул на удаляющуюся крупную фигуру в белом плаще с красным крестом во всю спину. Нет, не так должен был закончиться крестовый поход на Польшу, не так...
Это был его первый поход. Прощение всех долгов и отпущение грехов стоили пролитой крови язычников. Орден теснили Прусы. Однако подкрепление Священного Рима было уже на подходе.
Во дворе старого замка в колодках сидели две грязные женщины. Их посадили туда в назидание остальным, они говорили, что сожжённую ведьму оклеветали, мол она просто отказалась делить ложе с инквизитором. Однако Ричард сам видел, как ведьма что-то шептала у колодца, а после пало пять лошадей напоенных водой из него. Ничего, со смертью колдуньи вода должна очистится.
...Запах хмеля, перегара, чеснока и специй, сильно дурманил. Визг польских девок резал уши, как и хохот рыцарей ордена. Выйдя из общей залы Ричард отправился подышать ночным воздухом. Ночная прохлада и морось словно сбросили пелену с его глаз. Он стоял опираясь на коновязь и жадно дышал полной грудью.
Часовой у ворот схватился за горло и упал с булькающим хрипом, яростно стараясь вытащить арбалетный болт из горла.
- К оружию! - Раздался крик часового с надвратной башни, раздался набат.
Ричард выхватил меч из ножен и рванул к воротам. Однако отяжелевший от измороси плащ опутал ноги, и Ричард свалился лицом в грязь. Время как будто застыло. Сорванные при осаде ворота закрывала телега и редкий, наспех срубленный частокол. Неудержимыми прусами эта преграда была буквально сметена.
Ричард успел приподняться на колени и нащупать рукоять своего меча. Однако какой-то лихой прус пробегая мимо, наотмашь махнул топором. Темнота...
...Ободранный до исподнего, весь в синяках и ссадинах, дрожа от холода и страха, Ричард молился, ища покаяния. Но предательские мысли не могли вспомнить нужных слов молитвы.
- Пощадите! - Слезы ручьями стекали с его глаз.
Кто-то хлопнул коня по крупу и под общий хохот Ричард повис в петле.