Солнце почти закатилось за горизонт, над Парижем сгущались сиреневые весенние сумерки, добропорядочные французские граждане уже готовились отойти ко сну, когда со стороны аллеи городского парка раздался звон стали и мучительные стоны смертельно раненых дуэлянтов. Последний луч пробился сквозь облака, стелющиеся над землей, и упал на аллею, озарив все вокруг зловещим кроваво багровым светом.
Перед глазами сбежавшихся на шум случайных свидетелей предстала ужасная сцена: на залитой кровью поляне лежали несколько знатных дворян. Тела всех шести молодых людей покрывали ужасные раны, трое из них умирали, двое уже были мертвы, на ногах мог стоять лишь один…
…Когда Шарль де Бальзак, барон д’Антраг услышал колкость из уст Жака де Леви, графа де Келюса в отношении своей дамы, он, не медля ни секунды, вызвал его на дуэль. Барон не мог спустить подобной дерзости, Келюс был преданным миньоном короля Генриха III, а д’Антраг служил герцогу де Гизу — противнику французского монарха. Впрочем, несмотря на указ, запрещающий дуэли, вызов на поединок в те времена был делом обычным и вполне мог завершиться примирением сторон.
К месту предстоящей схватки дуэлянты прибыли в сопровождении двух секундантов с каждой из сторон. Барона д’Антрага представлял Франсуа д’Эди, виконт де Рибейрак, также сторонник герцога де Гиза, и Жорж де Шомберг — волею судьбы оказавшийся во враждующем лагере миньон короля. Граф де Келюс привел с собой Луи де Можирона, маркиза д’Ампуи и Ги д’Арсе, барона де Ливаро — вся троица верно служила королю.
Д’Арсе, де Можирон и де Кюлюс были миньонами Генриха III. Миньон означало в те времена «любимчик», «фаворит». С королём их связывала нежная дружба. Противники, напротив, принадлежали к партии герцога де Гиза, который противостоял королю.
Что уж говорить, в тихом парижском парке собрались самые сливки противоборствующей знати, хотя политика и была не при чем. Причиной являлась запятнанная честь, отмыть которую, как известно любому благородному человеку, можно только пролитой кровью.
События развивались со стремительной быстротой. Граф де Келюс не взял на поединок свой кинжал, хотя сражаться было принято и шпагой, и кинжалом. Барон д’Антраг не стал делать скидок незадачливому противнику и воспользовался преимуществом оружия в каждой руке.
Секундант д’Антрага — виконт де Рибейрак попытался разнять дерущихся и примерить противников, за что был немедля атакован маркизом д’Ампуи. У оставшихся в стороне барона де Ливаро и Жоржа де Шомберга просто не оставалось другого выхода кроме как скрестить свои шпаги.
С начала поединка не прошло и минуты, как парковая аллея превратилась в устланное телами поле брани. Барон д’Антраг отделался легким ранением руки, и умело пользуясь парным оружием, нанес графу де Келюсу около двадцати глубоких колото-резаных ран. Маркиз д’Ампуи и виконт де Рибейрак закончили поединок одновременно, проткнув друг друга безжалостной сталью насквозь. Барон де Ливаро в отчаянной схватке успел нанести Жоржу де Шомбергу смертельный укол, но и сам получил сильный удар и лежал без чувств.
Поединок чести, сведение счетов меж двумя участниками — «дуэль» — превратилась в бессмысленную и кровавую гладиаторскую битву, унесшую жизни четырех молодых людей. Барон де Ливаро только через два месяца оправился от тяжелого ранения головы. Барон д’Антраг хоть и был легко ранен, но чудом избежал гнева короля благодаря заступничеству своего покровителя герцога де Гиза.
Несмотря на трагическое завершение этой истории, романтически настроенная и горячая молодежь того времени продолжила традицию кровавых дуэлей. И мода выяснять отношения с помощью оружия существовала еще несколько веков.
Понравилась статья? Ставьте палец вверх и подписывайтесь на канал, чтобы не пропустить самое интересное!