Казачьи войска Юга России (Донское, Кубанское и Терское) в 1860-1880-х гг. были подвержены сложным социальным и экономическим процессам, следствием которых стали внутренние процессы расказачивания и девиантного поведения [32; 33]. Центральная власть Российской империи не была заинтересована в утрате столь массовой (хотя и иррегулярной) кавалерии, поэтому в этот же период предпринимала активные шаги по насаждению и развитию в среде казачества чувства самоидентичности, сословной замкнутости и представлений о казаке как об истинном защитнике веры, царя и отечества (память о казаках как о поджигателях крупнейших бунтов не подчеркивалась). Именно в 1870-1880-х гг. в казачьей среде происходит принципиальное изменение отношения к образованию. Этому способствовала и жесткая целенаправленная политика наказных атаманов по насаждению образованности, и связанное с вовлеченностью в рыночные отношения возросшее богатство станиц и городов, и появившееся у казаков стремление дать своим детям более качественное образование. Казачьи семьи, ранее неохотно отпускавшие детей в школы, открывали в своих станицах и городах училища все более высокого уровня.
Открытие церковно-приходских школ в казачьих областях приходится на период бурного развития в них школьной сети светских учебных заведений: с 1901-1902 гг. в Донском войске, а также в Кавказских казачьих войсках (Кубанском и Терском) ежегодно открывались 150-200 школ [34; 35].
В начале XX в. казачьи области имели в своем составе значительное количество церковно-приходских школ и школ грамотности, однако доля казачества в общем количестве учащихся этих школ неизбежно сокращалась. Открывались эти школы там, где общество населенного пункта было по финансовым соображениям не в состоянии открыть министерские школы. Финансировала церковно-приходские школы и школы грамотности епархия (фактически - государство, так как средства она получала от Синода, являющегося государственной правящей структурой), что способствовало экономии средств общества. Особенностью их открытия в новых условиях было то, что если в населенном пункте не было школы и первой открывалась церковно-приходская школа, то открыть после этого светскую школу можно было лишь с разрешения священника-учителя церковно-приходской школы [36].
С началом XX в. церковно-приходские школы перестали быть школами массовой казачьей грамотности: к 1913 г. доля казаков в общей численности учащихся этого типа школ не превышала 3-5% по Кавказским казачьим войскам и 5-10% по округам Войска Донского в среднем. Причина этого заключалась в том, что требования к начальному образованию среди казачьего населения в сравнении с серединой XIX в. значительно возросли. Пока объем знаний, предоставляемых в приходских училищах, лишь незначительно уступал объему знаний, предоставляемых в станичных училищах, казаки (особенно в бедных станицах) охотно шли на открытие этих школ, тем более за чужой (епархиальный) счет.
После того как основная масса казачьего населения преобразовала станичные училища в министерские (при этом не жалея средств на школы, содержание которых обходилось в 5-6 раз дороже приходских школ), приходские училища все чаще становились местом обучения детей других сословий. Ими были дети мещан, купцов, крестьян-переселенцев (иногородних), национальных меньшинств (армян, греков, немцев и т.д.), а также тех немногих казаков, которые или по причине проживания рядом с приходской школой, или по бедности, или по необязательности получения более высокого уровня начального образования (например, дочери нижних чинов казачьего сословия) ходили в эти школы.
К самой церковно-приходской школе появились претензии: так, на Дону общество обоснованно возмущалось тем, что дети не понимают смысла молитв и служб и даже не могут исполнить государственный гимн: «У нас есть приходские училища, и ни одно из них в воспитательном отношении положительно не соответствует своему назначению» [37]. В указанном выше докладе Екатеринодарской городской думы от 19 января 1911 г. указанно нежелание включать в финансовый план введения всеобщего начального обучения в Екатеринодаре церковно-приходские училища как не соответствующие училищам, предоставляющим начальное образование, - за такое самоуправство начальник Кубанской области отказался принять финплан к исполнению «как состоявшийся в нарушение преподанных на сей предмет законоположений, в отсутствие представителей от Ведомства православного исповедания и Епархиального училищного Совета»; 9 марта дума, в работу которой теперь были включены от местного церковно-школьного управления о. Иаков Соколовский и от епархиального отделения училищного совета о. Александр Фоменко, вынуждена была «согласиться с мнением комиссии по народному образованию о необходимости включить в проект школьной сети пять церковно-приходских школ и поручить Управе переработать весь проект сети, включив в него указанные пять школ» [38].
Наконец, сами школы с точки зрения системы были образовательным тупиком - завершение такой школы не открывало путь никуда, даже в начальную школу более высокого уровня (министерскую, городскую или высшую начальную). Основной организационной претензией к деятельности церковно¬приходских училищ и школ грамоты была невозможность включить данный вид училищ в систему образования [39], необходимость которой общество уже успело осознать.
Подводя итог, можно констатировать стремление властей создать систему идеологически (православно и промонархически) ориентированных начальных учебных заведений в форме церковно-приходских училищ и школ грамоты. Потребностям общества (в том числе казачьего) к началу XX в. данные школы, дающие грамотность, а не образование, уже не отвечали, что привело к обучению казачьих детей преимущественно в министерских и го¬родских училищах. К 1917 г. церковноприходская школа в целом уже не была казачьей школой. Начальное образование дореволюционной России нужда¬лось в системной реформе.
Библиография
1. Смирнов П.А. Народное образование и церковно-приходская школа. СПб., 1899.
2. Чехов Н.В. Народное образование в России с 60-х годов XIX в. М., 1912.
3. Литвак Б.Г. Русское православие в XIX ве¬ке // Русское православие: вехи истории. М., 1989.
4. Очерки истории школы и педагогической мысли народов СССР. Вторая половина XIX века. М., 1976.
5. Константинов Н.А., Струминский В.Я. Очерки по истории начального образования в России. М., 1953.
6. Макарова П.А. Начальная школа в период между двумя революциями (1905-1907 и февральской революцией 1917 года): автореф. дис. ... канд. пед. наук. М., 1953.
7. Ососков А.В. Начальное образование в дореволюционной России (1861-1917). М., 1982.
8. Полунов А.Ю. К.П. Победоносцев в начале 1880-х годов: программа нравственного пе¬ревоспитания общества // Россия и реформы 1861-1881. М„ 1991.
9. Кочеткова Е.А. Просвещение крестьянства как проблема политики и деятельности правительства, общественности России в 1874- 1904 годы (по материалам европейской части страны): автореф. дис. ... канд. ист. наук. Оренбург, 1999.
10. Крутицкая Е.В. Церковно-приходские школы России в конце XIX - начале XX века: автореф. дис. ... канд. ист. наук. М., 2004.
11. Басалаев А.Е. Церковно-приходские школы и школы грамоты Забайкальской области (1884-1917 гг.): дис ... канд. ист. наук. Чита, 2000.
12. Исхакова P.P. Создание церковно-приходских школ России в 1880-х гг.: политический курс и идейная борьба. Казань, 2000.
13. Осипов О.В. Церковно-приходские школы Оренбургской епархии (1864-1917): автореф. дис.... канд. ист. наук. Челябинск, 2002.
14. Григорьев В.В. Исторический очерк русской школы. М., 1900. С. 520-523.
15. Правила и программы для церковно-при-ходских училищ и школ грамоты. СПб., 1898. С. 3.
16. Григорьев В.В. Указ. соч. С. 521.
17. Правила и программы... С. 7-10.
18. Смирнов В.З. Реформа начальной и средней школы в 60-х годах XIX века. М., 1954. С.144.
19. Смирнов В.З. Указ. соч. С. 147.
20. Ососков А. В. Указ. соч. С. 12-18.
21. ГАКК (Государственный архив Краснодарско¬го края). Ф. 554. Oп. 1. Д. 48. Л. 30-34.
22. ГАКК. Ф. 552. Oп. 1. Д. 77. Л. 8-35.
23. ГАКК. Ф. 470. Оп. 2. Д. 1448. Л. 6-8.
24. Кубанские общевойсковые Ведомости. 1892. № 17.
25. Блюдов Н.Ф. Начальное образование на Кубани // Кубанский сборник. Екатеринодар, 1883. Т. 1. С. 753.
26. ГАКК. Ф. 470. Оп. 2. Д. 1291. Л. 5.
27. Очерки истории школы... С. 83-85.
28. Терский сборник. Владикавказ, 1910. Вып. 7. С. 10.
29. Доклад Екатеринодарской городской управы о школьной сети и финансовом плане введения всеобщего обучения в городе Екатеринодаре. Екатеринодар, 1911. С. 15.
30. Доклад Екатеринодарской городской управы... С. 14-15.
31. Казачий Дон: очерки истории / ред. А.П. Скорик. Ростов н/Д, 1995. Ч. 1. С. 98-99.
32. Гречишко Д.Н. Девиантное поведение кубанского казачества во второй половине XIX - начале XX века и способы его преодоления: автореф. дис. ... канд. ист. наук. Краснодар, 2011.
33. Малукало А.Н. Кубанское казачье войско в 1860-1914 гг.: формирование, система управления и функционирования, социально- экономический статус: автореф. дис.... канд. ист. наук. Краснодар, 2002.
34. Кубанский сборник. Екатеринодар, 1913. Т. 20. С. 90.
35. Терский сборник. Владикавказ, 1910. Вып. 7. С. 86.
36. Басалаев А.Е. Указ. соч. С. 151.
37. Казачий Дон: очерки истории. С. 99.
38. Доклад Екатеринодарской городской управы... С. 2.
39. Доклад Екатеринодарской городской управы... С. 3.
Авторы: Манузин Е.В., Письменная Т.Г., Рябиков A.M., Гречишко Д.Н.
Журнал: Образование. Наука. Инновации. 2015. № 4 (42). С. 50-60