За ночь наши «тридцать четвертки» заправили, пополнили боеприпасы. К рассвету мы рассредоточились примерно на километр и стали ждать. И вот команда: «Вперед».
Кричу своему водителю: «Давай, Коля, жми». Сам смотрю вперед. Лихо пролетаем и опережаем нашу пехоту. Подходим к минному заграждению. Вижу указатели, оставленные нашими саперами, которые указывают на проходы в минных полях. Танки моего подразделения начали отставать. Тут грохнула полковая артиллерия. Пехота, которая должна была нас сопровождать почему-то залегла. Мой танк врывается в расчищенный от мин участок, и мы первые несемся навстречу врагу. У меня проскакивает мысль: «Сейчас начнут лупит».
И точно. Не прошло и нескольких секунд, как меня ослепил сноп искр и я почувствовал глухой удар. И сразу стало светло. Мне тогда еще подумалось, что заряжающий люк зачем-то открыл. Потом только понял, что это люк от удара сорвало. Танк остановился как вкопанный, но не загорелся. Я тогда так и не понял, то ли прямое попадание по нам было, то ли рядом шарахнуло. Лишь потом, после боя я увидел что снаряд, или болванка от него пробила броню возле стрелка-радиста, убив его и механика-водителя.
Я вылез из танка слегка оглушенный. Пока я соображал, что произошло, пока выбирался из танка, наш авангард уже гнал немцев далеко впереди. Я сел возле танка и заплакал…