КАРЛО ПАРИ: «УМЕТЬ РАБОТАТЬ С МУЗЫКОЙ»…

- В чем, повашему мнению, главное отличие вокального коуча от педагога?  - Педагог обычно работает с техникой и учит, как производить звук. А мы работаем с музыкой, стараясь быть связующим звеном между дирижером и певцом.  - Какие ошибки наиболее часто вы отмечаете у российских певцов? И можно ли их отнести к особенностям нашей вокальной школы?  - Самая распространенная ошибка вокалистов – выбор репертуара. Я часто замечаю, что российские певцы выбирают произведения, близкие по духу и по сердцу. Но в первую очередь, следует обращать внимание на то, сочетаются ли выбранные произведения с вокальными возможностями исполнителя. Также имеет место быть и стереотипное мышление. Например, насчет композиторов Верди и Моцарта. Некоторые вокалисты из России почему-то считают, что если у тебя есть хороший голос, то поешь Верди, а если голос плохой – Моцарта (улыбается). Конечно же, это неправильно.  - Помимо чисто профессиональных аспектов, что интересует участников ваших мастер-классов, о чем они спрашивают? - Начинающие вокалисты и пианисты видят во мне, помимо коуча, представителя другой страны. Поэтому они спрашивают меня, как «выжить» в профессиональном мире и сделать международную карьеру. В наше время этот вопрос как никогда актуален – в творческой среде царит конкуренция, и порой «быть хорошим певцом» не значит «быть востребованным». Сейчас важна совокупность голоса, внешности и связей.  - Ваши впечатления от завершившихся двухдневных мастер-классов в репетитории PIANOROOMS? - Мастер-класс – это рабочий процесс, из которого ты выносишь определенные эмоции. Например, сожаление – с некоторыми участниками хотелось поработать больше, но временные рамки этого не позволили. Или радость от встречи. В PIANOROOMS пришла моя постоянная ученица. Помимо мастер-классов, которые я даю в России, она также посещает мою оперную школу Enarmonica в Италии. В этом году она поступила в консерваторию, и я счастлив наблюдать за ее успехами и прогрессом.  - Вы следите за творческой судьбой ваших учеников? Расскажите об известных российских исполнителях, которых вы обучали. - На сегодняшний день термин «известный» подразумевает человека коммерчески успешного, то есть тиражируемого. Если вы спросите меня, достиг ли кто-то из ребят, которые приезжали в академию, уровня Лучано Паваротти, то, конечно, таких нет.  Но если вы имеете в виду, а есть ли такие, кто поёт, например, в известных театрах мира, то да. Из них я могу выделить Надежду Карязину, Юлию Петрачук, Полину Артсис, Ирину Скаженик,  Гелену Гаскарову,  Василису Бержанскую, Евгению Душину. Среди тех, с кем я работал, многие известны в узких профессиональных кругах именно благодаря тому, что они умеют работать с музыкой. - Помимо мастер-классов, вы так же посещали Москву с концертами. Планируете ли вы вновь приехать к нам в роли артиста, а не педагога? - Да, раньше я часто приезжал в Москву с концертами, но последние 2-3 года сосредоточился на административной работе, связанной с изменением системы музыкального образования в Италии.  Сейчас этот процесс закончен, и я планирую вновь возобновить гастрольную деятельность. Кстати, когда я давал концерты в Москве, то столкнулся с тем, что у меня здесь репутация «работает с певцами». В России почему-то считают, что либо ты концертмейстер, либо пианист. Грубо говоря, если ты «хороший» пианист, то играешь сольно, а если «плохой» то аккомпанируешь вокалисту. У нас в Европе такого мнения нет.  - Можете рассказать подробнее о системе образования в Италии? С чем была связана ваша работа?  - До 1999 года обучение у музыкантов в Италии занимало 10 лет от школьного возраста до диплома. После вступления Италии  в Евросоюз мы взяли на себя обязательство перехода на европейский стандарт –бакалавриат и магистратура.  Но, несмотря на то, что все сопутствующие такому переходу законы были приняты, они никак не могли вступить в силу, потому что оставалось слишком много формальностей. Новые законы противоречили старым и мы оказались в ужасной ситуации, когда многие педагоги ежегодно были вынуждены менять место работы. Их распределяли хаотично, консерватории заключали с ними контракт всего на один год. Помимо педагогов, конечно же, страдали и студенты. Проблема была в том, что студент мог найти подходящего преподавателя, способного раскрыть его потенциал, но не имел возможности закончить с ним полный курс обучения. Нужно было либо ехать за преподавателем (а заранее никто не знал, куда его распределят), либо сменить педагога. Мы долго боролись за нормализацию системы музыкального образования, и только сейчас все идет к тому, что все наладится. - Вы сотрудничали с Лучано Паваротти.Можете рассказать какую-нибудь интересную историю, связанную с великим маэстро?  -  Когда мы впервые встретились с Паваротти, я был еще очень молод, а он уже очень знаменит. На один из концертов, организованный мной и другими начинающими музыкантами, мы пригласили выступить Лучано. Когда встал вопрос о гонораре, он отказался от денег и попросил нас заплатить за выступление вином. Но не просто купить его в магазине, а собрать 50 бутылок из разных областей Италии. Я помню, как мы добывали это вино в бочках, разливали по бутылкам и собственноручно рисовали этикетки. Паваротти был счастлив.  Беседовала Александра САЙДОВАФото Дениса Рыловапредоставлено PIANOROOMS