Тяжёлые были роды, ребёночек пострадал.
Черепно-мозговая травма, десять минут не дышал.
Вердикт врачей - «безнадёжен", человеком ему не стать.
Выбор у Вас сложный, но лучше не "забирать".
Муж написал "отказную", глазом своим не моргнув.
Будто бы в магазине товар ненужный вернул.
Я была не согласна с позицией дикой такой.
Пришлось забирать с роддома ребёночка мне одной.
Он был совсем бессильный, тихонечко так лежал,
Ни ручкой, ни ножкой не двигал, хоть бы разок закричал.
Не плакал когда кормила, когда пеленала, молчал,
Он жил в отрешённом мире, куда никого не пускал.
Было не просто трудно, впроголодь как-то жила.
Решила вернуть я мужа, к нему на поклон пошла.
Приползла к нему на карачках: "Любимый, прошу не бросай.
Не справиться мне в одиночку, нам руку свою подай"
Не дал ни руки, ни хлеба. Как будто отрезал ножом:
"Не нужен мне сын-калека, сдавай его в детский дом!"
Земля расползлась под ногами, колокол бил в голове.
"За что так жестоко с нами?» - вопрос задавала себе.
Ответ повис где-то рядом "Не нужны, не нужны, не нужны..."
Брела я с потухшим взглядом. "Как жить нам теперь, скажи?"
Решение пришло в одночасье, мутные воды реки.
Захлестнули мой мозг как ненастье, рушившее мосты
Мосты между мной и жизнью, где не жилец мой малыш.
Ангелом почти унесённый в мир, где любовь и тишь.
Сначала завыла собака, в доме почуяв беду.
Записку я написала, твёрдо решила "Уйду",
И вдруг, как гром среди неба, отодвинув смерти оскал,
Малыш повернул головку и тоненько так запищал.
И в этом надрывном писке точно услышала я:
"Мамочка, родная, ты не бросай меня..."
Как прошла ночь не помню, но утром взглянув на себя,
Увидела прядь седую, спустившуюся со лба.
Жизнь повернулась круто, печать в ней седая прядь,
Теперь я точно знаю, седеют и в двадцать пять.
Лечила я сына упорно, на врачебный вердикт наплевав.
Работы было По-горло, но свет впереди замерцал.
Мы выиграли эту битву, длиною в двадцать лет
Теперь могу быть спокойна, мой сын герой и атлет.
И если судьба-злодейка Вас скрутит в бараний рог,
Никогда не теряйте надежду!
И пусть с Вами будет Бог.