Для того, чтобы путешествовать между мирами и сдергивать одним движением покрывало майи, вовсе не требуются фантастические машины и магические порталы: сама суть простирающейся вокруг нас Среды в принудительном порядке расщепляет любой брошенный на неё взгляд, плодя таким образом бесконечное множество действительностей. И мы вольны путешествовать между этими действительностями, но всё же обычно ограничиваемся подборкой наиболее привычных нам. О подобных трансмиграциях вы можете много у кого узнать – ну вот хотя бы у Филипа Дика в его свежем романе "Конструктор истин".
Но о нём – позже, а сейчас покамест вернёмся к эзотерическому гитлеризму. Вот, к примеру, стих на немецком:
Ich gehe manchmal in rauhen Nächten
Zur Wotanseiche in den stillen Hain,
Mit dunklen Mächten einen Bund zu flechten –
Die Runen zaubert mir der Mondenschein.
Прочтя данный стих правильным образом, можно оказаться в действительности, где в оазисе Антарктиды процветает и стоит крепко Новая Швабия – этакая Ваканда белого человечества, последний расовый оплот и в то же время – форпост сил света во Вселенной Тьмы.
Перенестись в эту действительность благодаря приведенным строфам помогает тот факт, что автор их – великий мистик, полководец и бессмертный герой гиперборейской расы, Адольф Гитлер. По крайней мере, так утверждает Мигель Серрано, а он, как мы ожидаем, врать не будет. Серрано предваряет этими бессмертными, золотыми строфами свою книгу "Воскрешение Героя":
Внезапно, в горькой ночи
Вижу Знак Вотана, окруженной немым сиянием,
Выковывая связь с таинственными силами,
Луна, в своем магическом колдовстве, чертит руны.
Все, что в течение дня было полным грязи,
Стало ничтожным пред магической формулой.
Так поддельное отделилось от подлинного.
А я нахожусь перед Связкой Мечей.
После этого чилийский писатель заявляет следующее: "Это стихотворение было написано Адольфом Гитлером в окопах Первой мировой войны, и было переведено мною на испанский с французского перевода Леона Дегреля".
Но как только мы на миг задумываемся над этими строчками, происходит сдвиг действительностей – и мы с удивлением обнаруживаем себя в совершенно другом мире, где Гитлер не был стихийным язычником-одинистом, а скрывающийся во франкистской Испании Дегрель в этой действительности тут же забывает стихотворение, которое он лично слышал от Вождя.
Конечно, тут Дегрель, ощущая болезненную пустоту на месте магических строф, стремглав бежит к биографии Гитлера пера Джона Вилларда Толанда – и там обнаруживает это стихотворение. Дегрель скорее использует его, пока строфы не испарились, после чего переносится в действительность Новой Швабии.
Однако если кто-то из вас сейчас попробует найти стихотворение Гитлера в русских изданиях толандовской биографии вождя Третьего Рейха, то не обнаружит его там – начисто отсутствует целый кусок книги, где замерзающий в окопе Гитлер записывает посетившее его откровение, после чего заявляет своим сослуживцам, что они услышат о нём вскоре после войны – всего этого нет ни в поздних изданиях книги Толанда, ни в русскоязычном переводе. Так поддельное отделилось от подлинного – или же подлинное было вымарано из нашей действительности?
И верно – в той действительности, где мы оказались, Гитлер скептически относился к всякому мистицизму, предпочитая ему стимуляторы. Главный мистик Третьего Рейха, Альфред Розенберг, получил от нашего Гитлера характеристику «узколобый прибалтийский немец с чрезвычайно путаным мышлением», а розенберговы идеи были охарактеризованы фюрером как «рецидив средневекового мистицизма» . Более расширено эту историю в формате анекдота даёт Волобуев в своём замечательном Panzerzine (Роман, как вы могли упустить домен? как?), опираясь на воспоминания непосредственного приближённого Гитлера, Альберта Шпеера:
Гитлер терпеть не мог всякого рода мистицизм, и его страшно раздражали попытки Гиммлера превратить нацизм в современную религию: самопальные ССовские ритуалы, поиски протогерманских цивилизаций — по его мнению, вся эта занимательная археология неизбежно напоминала только о том, как далеко германцы отставали в развитии от древних греков с китайцами — а зачем об этом лишний раз напоминать?
Когда любимец Гиммлера Розенберг написал свой «Миф ХХ века», Гитлер всячески издевался над ним — 700 страниц, адская прибалтийская заумь, куча непонятных слов, кому это надо. Как-то раз за ужином, он поинтересовался продажами «Мифа» и узнав, что тот разошелся двухсоттысячным тиражом, очень расстроился. «Непостижимо, просто непостижимо, — сказал тогда Гитлер своим гостям, — Страна скатывается в средневековое мракобесие».
Из этой точки остаётся совсем чуть-чуть до той действительности, где Адольф Гитлер – художник-маргинал и друг Остина Османа Спейра, а кровопролитная война в Европе началась после того, как Иосиф Сталин получил по почте от Кроули "Книгу Закона" и внимательно её прочёл, а не отбросил в сторону.
Существует ли в той действительности Мигель Серрано и Новая Швабия – неизвестно, но периодически насельников того мира (и других миров, похожих, но других) выкидывает в наш мир – рано или поздно они попадают в скорбные дома, где из них ударными дозами химии выбивают память о том, свидетелями чего им пришлось быть. Все, что в течение жизни было символом правды, стало ничтожным после пары уколов.
Говорят, впрочем, что если приехать в Катманду и найти один маленький вишнуистский храм, уцелевший даже после разрушительного землетрясения 2015го года, то после обмена особыми фразами с садху-вайшнавами, сидящими на ступенях храма, вас могут проводить к потайному алтарю со нетипичной статуей Калки (в виде фигуры в чёрном, сидящей на белом коне и держащей связку мечей). Там вам выдадут также без лишних слов комплект предметов, состоящий из цветочной гирлянды, компакт-диска Current 93 и шприца с кетамином. Пути в иные действительности всегда открыты – надо лишь понимать, куда и когда вовремя свернуть.
Вот они, отбросы
Последние песчинки эпохи
Они могли бы стать песочными часами
Или землей, покрывающей землю
Но не в Вифлееме
Не в Иерусалиме
И не в Хоразине
И не в Вифсаиде
Мы больше не увидим
Смиренного бога верхом на осле
Но смотри!
Смотри
На белом коне он явился
Сверкающей меч в пылающей руке
"Смотри! Я есть сама Смерть
Разрушитель миров"
Воздетые руки
Тянутся к шее
К какому цвету отнесем его?
Каким лицом наделим мы его?
Быть может, мордой черного пса?
Или белого пса?
Гитлер становится Калки
Калки становится Гитлером
зубызубызубызубызубы ЗУБЫ!