Не успели у нас на работе утихнуть толки относительно одного чаепития, как произошло ЧП. Один из наших сисадминов, молодой человек двадцати шести лет, пусть его зовут Женя, еще в январе позвонил и сообщил, что заболел. Примерно раз в три дня он писал на рабочий е-мэйл сообщения, что пока еще болен, и откладывал выход на работу. Когда на исходе была третья неделя его отсутствия, он совсем исчез. Его телефон отвечал, что абонент вне зоны доступа сети, на письма в электронной почте он не реагировал.
Уже все взволновались, не случилось ли чего. Парень живет в Подмосковье, в Ногинске, одиноко, ни родных, ни близких у него нет, городской телефон отсутствует, есть только мобильный, который, собственно, не отвечает. Отправили к нему одного из сотрудников, который тоже живет в Подмосковье, в этом же направлении, и был у Жени в гостях. Приехав после работы, тот увидел, что свет в окнах не горит, на звонок ему никто дверь не открыл. Ему ничего не оставалось, как оставить записку в дверях, отчитаться по телефону своему начальнику и удалиться. Был вечер пятницы, а впереди — два дня неизвестности.
У нас на фирме такого случая, чтобы кто-то исчез по непонятным причинам, за всю историю существования ни разу не было, старожилы такого вообще не помнят, так что случай из ряда вон выходящий. Начальник IT-службы просто так ждать два дня не смог. Человек он ответственный и совестливый, очень волновался, поэтому придумал план действий. Первое — тем же вечером он отправился к знакомому экстрасенсу.
Теперь надо сделать отступление и рассказать о Жене все, что о нем известно. Женя родился в маленьком сибирском городке в неблагополучной семье. Его родители были одновременно алкоголиками и наркоманами и умерли от передоза какого-то вещества, когда он был подростком. Старшие братья Жени к тому времени были уже взрослыми, но, увы, они пошло по тому же пути, поэтому парень добровольно ушел в интернат, чтобы не становиться таким же. После окончания школы его ничто не держало в родном городе, и он уехал в Москву и с первого раза поступил в технический ВУЗ с очень хорошей репутацией. За те десять лет, что прошло с жениного отъезда, в родном городе он больше не появлялся. Женя прошел студенческую общагу и год службы в армии, так и не сбившись, не выпив ни грамма спиртного, о наркотиках же с ним лучше было и не заговаривать. После армии он снял комнату у каких-то московских стариков и пришел работать в нашу фирму, позже купил по ипотеке обшарпанную однокомнатную квартиру в хрущевской пятиэтажке в Ногинске, оставшуюся после одинокого алкоголика, и ежемесячно половину зарплаты относил в банк, погашая кредит. Питался он очень скромно, экономил буквально на всем, но в последнее время вынашивал планы ремонта квартиры, уже купил ламинат и обои. К моменту своего исчезновения он проработал на нашей фирме три года и зарекомендовал себя ответственным и толковым IT-шником.
Итак, возвращаюсь к экстрасенсу. Она увидела, что в Жене взяли верх дурные гены, и даже не столько гены… Что употребляла его мать, когда была беременной им? Скорее всего, в его организм уже проникали эти вещества, и достаточно один раз сбить его с панталыку, чтобы все добрые начинания пустить под откос. Подробности того, что рассказала экстрасенс, опущу, потому как доказать это невозможно, мы не знаем некую девицу, с которой связался Женя, и еще одного человека, и не хотим знать. Скажу коротко, обкурился.
Вторым пунктом плана стал просмотр жениного рабочего e-mail. Есть такое программное обеспечение, которое позволяет подключиться к любому рабочему компьютеру, имеющему доступ в интернет, прямо из дома. Ничего особенного в почте Жени не было, кроме заранее заготовленного черновика очередного письма, что он еще болен. И да, аморального в просмотре рабочей почты ничего нет, тем более в форс-мажорных обстоятельствах. Сотрудник, который просмотрел почту, доложил по телефону начальнику, и тот распорядился сменить все пароли, чтобы лишить Женю доступа к данным. В самом деле, парень стал слишком ненадежным.
Когда Женя, наконец, появился на работе после более чем трех недель отсутствия, сомнений ни у кого не осталось. Он был крайне бледен, с синяком явно от падения, а не после драки, сильно похудевший. Был он заторможенный, на все вопросы отвечал не сразу, медленно, при этом не чувствовалось, что он подыскивает ответ на каждый вопрос. Ребята пытались поговорить с Женей в узком кругу, предлагали помощь, но тот твердил одно: болел. При этом никому в глаза не смотрел. Больше всего в этот момент он напоминал Юрия Деточкина из известного рязановского кинофильма «Берегись автомобиля». Как только понял, что никто его болезни не верит (больничный он не предъявил), написал заявление об уходе. Ему говорили, Женя, мол, подумай, не руби с плеча, тебе еще ипотеку выплачивать. В отделе кадров ему предлагали перейти на какую-нибудь неответственную работу, но он был непреклонен. Рассчитали его в тот же день.
Расстроенному главе IT-службы начальница отдела кадров сказала: не печалься, я за свои годы всякое повидала, в том числе наркоманов, так выглядят под воздействием опиатов.
Вот так. Ушел в никуда. С одной стороны, после такого длительного отсутствия без уважительной причины, да еще с признаками наркомании, оставить парня на ответственной работе было невозможно. С другой — ему на что-то надо жить, выплачивать ипотеку. И никак не поможешь, если человек закрылся и не просит о помощи.