Каким Владимир Путин предстал на большой пресс-конференции 2018 года
Что было самым запоминающимся на очередной «большой» пресс-конференции Путина?
Во-первых, многие журналисты не смогли удержаться и вести себя с достоинством. Они слились в толпу. Они перекрикивали друг друга, заполняли зал шумом, порой даже не давая президенту ответить на очередной вопрос. Иногда просто демонстрировали непрофессионализм — например, пытаясь перекричать резкий, неприятный вопрос украинского журналиста Романа Цымбалюка (тут уже и Путин сделал замечание). А порой в своих вопросах явно оказывали услугу или региональному начальству, или представителям конкретного бизнеса — выступая, по сути, не журналистами, а агентами влияниями, лоббистами.
На фоне толпы выделялись некоторые коллеги-профессионалы — в первую очередь, Татьяна Фельгенгауэр, задавшая важный и правильный вопрос о разных правовых реальностях, существующих в стране. Татьяна смогла в одном вопросе перечислить многие больные темы: дело Улюкаева, убийство Немцова, нападение на Кашина — и точно сформулировать мысль о том, что в стране право применяется избирательно (как говорится, «друзьям — все, врагам — закон»). Ответ Владимира Путина был слабее самого вопроса.
Во-вторых, конечно, запомнились некоторые ответы Путина — мы не узнали почти ничего кардинально нового, но президент расставил некоторые акценты. Де-факто защитил от претензий Сечина и «Роснефть» (хоть и предположил, что Сечин мог бы сходить в суд по делу Улюкаева — интересно, пойдет теперь или президент тоже не указ?). Дважды похвалил Кадырова, один раз по-отечески назвав его «Рамзаном». Поставил жирную точку в спорах о выдвижении Навального: отвечая на вопрос Ксении Собчак, сравнил Навального с Саакашвили и отрезал, что майданов и госпереворотов не допустит. При этом президент проигнорировал заявления Собчак о том, что уголовные дела в отношении Навального фиктивны и признаны незаконными европейским судом — и, можно сказать, как бы молчаливо согласился с этим.
Что еще? Подтвердил, что пойдет на выборы самовыдвиженцем. Раскритиковал силовиков за коррупцию в системе — видимо, худо придется Колокольцеву или Бастрыкину (а может, им обоим). Пообещал разобраться с дикой историей о том, как курганского фермера сажают в тюрьму за покупку GPS-трекера (и теперь есть шанс, что отменят абсурдное наказание за покупку устройств слежения). Традиционно проехался по США (отвечая CNN), польскому руководству, украинским властям. Один раз даже оговорился, чуть не спутав Саакашвили с Порошенко — то ли случайно, то ли хорошо сыграл.
В-третьих, в памяти осядут мелкие детали, которые всегда создают особый колорит выступлениям президента. Его частый кашель и очевидный насморк — простужен после поездки на Ямал. Дружелюбные шутки в сторону пресс-секретаря Пескова (тот не давал слова Russia Today и получил от Путина ехидное — «На госдеп работаете?»). Беседой с руководителем дальневосточного рыбозавода, который «незаконно» (по его собственным словам) оказался на пресс-конференции под видом журналиста и обрушился на Путина с тирадой о проблемах в отрасли, кончив сокрушенно: «Делайте со мной, что хотите».
Пресс-конференция, как обычно, заполнила собой все медийное пространство, утопив прочие поводы в потоке президентских заявлений. Но все же от этой встречи с журналистами ждали большего. Первое крупное выступление после заявления о выдвижении на четвертый срок — и почти никаких прорывных мыслей, идей, заявлений. Впечатление, что Путин то ли утомлен, то ли слишком осторожен и не хочет раззадоривать общество перед президентской кампанией.
Его обещания консервативны и осторожны, он не строит мессианских планов и говорит в основном умиротворенно. Это Путин, вживающийся в образ уже не Отца нации, но ее Деда — символично, что пресс-конференция началась со смешной ошибки, когда президент прочитал на табличке журналиста «Путин, бай-бай», а это оказалось «Путин бабай» — «дедушка» по-татарски. Он ведь и есть дедушка: не так давно в фильме Оливера Стоуна рассказывал о своих внуках.
Судя по пресс-конференции, и предвыборная кампания будет «дедушкиной»: без резких виражей, без ярких дискуссий, без амбициозных обещаний. И хотя Владимир Путин говорил на пресс-конференции о «России, устремленной в будущее», пока непонятно, чем же это будущее будет отличаться от не слишком веселого настоящего.