Мартину Шкрели (американский предприниматель, ставший известным благодаря спекуляциям на стоимости лекарств —ред.) вряд ли известно имя Митридата VI. Понтийский царь, который на протяжении всего своего правления, если не воевал с Римом, то занимался токсикологией. Его попытки по созданию универсального противоядия привели к появлению современного контроля над лекарственными препаратами.
Эллинистические правители неоднократно прибегали к яду, чтобы изменить политический курс, неважно умерщвляли они себя или своих соперников. Клеопатра умерла от змеиного яда в 30 году до нашей эры, а современник Митридата — Ариарат VI, король Каппадокии — вступил на престол после того, как собственная мать отравила его пятерых братьев.
Митридат впервые узнал о существовании ядов ещё в юном возрасте. Его отца Митридата V отравили, возможно, по воли матери, как предположил биограф Эдриан Мэйор в своей книге «Отравленный король». Молодой Митридат, испугавшись, что вскоре наступит и его черед, увлёкся исследованиями ядов. Римский историк Плиний Старший описал его следующим образом: «он, кроме других высоких душевных качеств, обладал особым интересом к медицине и, выпытывал разные средства от всех своих подданных» (перевод В.В. Латышев).
После того, как Митридат стал царём, он начал общаться с врачами, учёными и шаманами в надежде создать настоящее противоядие от любых токсинов. Он работал со своим придворным ботаником Кратеусом и вёл переписку с придворным врачом Александрии — Зопиром. В своих «лабораториях» и садах Митридат создал уникальные яды. Некоторые историки утверждают, что в поисках противоядия он даже испытывал их на преступниках.
Один из древних медицинских текстов «On Theriac to Piso», приписываемых Галену — автору и доктору римского императора Марка Аврелия — сообщает: «Митридат… хотел создать всего лишь одно лекарство, которое стало бы панацеей от всех ядов. Проверял он его на преступниках, приговоренных к смерти».
Самое известное зелье Митридата назвали митридатиумом. Применяемый ежедневно в форме электуария (фармацевтический препарат, в котором лекарственное вещество входит в состав пасты с сиропом или медом) митридатиум сочетал в себе полезность pharmaka (лекарственное средство) с ядом. Как писал Гален: «Митридат смешал множество компонентов и создал одно лекарство, надеясь защитить себя от всех болезней». Согласно Плинию: «Один он придумал ежедневно пить ядовитые снадобья после предварительного приема противодействующих средств, для того чтобы вследствие привычки всякий яд оказался безвредным» (перевод В.В. Латышев)
Таким образом, Митридат полагал, что одновременно улучшает состояние здоровья и укрепляет иммунитет. В состав рецептов митридатиума, дошедших до наших дней, входят десятки ингредиентов: от банального опиума и мирры до вычурной струи, добываемой из тестикулов бобров.
На протяжении многих десятилетий Митридат ежедневно принимал этот отвар. Даже тогда, когда он сражался с римлянами за власть над большей частью Малой Азии. В 63 году до нашей эры, когда римляне почти захватили его земли, Митридат попытался покончить с собой с помощью яда. Но, по словам древнего историка Аппиана, суточная дозировка панацеи была настолько эффективна, что ему так и не удалось отравить себя. Вместо этого Митридат приказал одному из своих солдат — галлу по имени Битуитус — зарезать его.
После смерти Митридата римляне перехватили эстафету в медицине. «Ближе к закату Республики отравление стало популярной практикой в Риме», — пишет Мэйор. Это породило у римлян «желание… владеть универсальным противоядием». Они «утверждали, что у них есть оригинальный рецепт, и они собираются улучшить его», утверждает Мэйор.
Личный врач Нерона Андромах создал свою версию митридатиума, назвав его териак. Он увеличил пропорции опиума и добавил мясо гадюки, полагая, что тела ядовитых животных должны содержать исцеление. Также полагал и Гален: «Нет ничего удивительного в том, что дикие звери могут одновременно убивать и исцелять». Гален считал, что териак — лекарство от всех болезней, не только от отравлений. Он популяризовал его, прописав императору.
Римляне вообще полагали, что чем дороже лекарства и чем «экзотичней» компоненты в их составе, тем выше их качество и эффективность. (Помимо этого, изготовители лекарств могли заработать намного больше, продавая их дороже). «Врачи прекрасно понимали, каким образом дорогостоящий препарат может привлечь богатых клиентов», — утверждает историк фармакологии Лоуренс Тотелин. Чтобы произвести впечатление на своих клиентов, они использовали различные специи и другие редкие продукты в своих рецептах. «Рано или поздно одного дорогого компонента становилось недостаточно, поэтому пропорции различных компонентов увеличивалось, что приводило к созданию дорогостоящих противоядий, похожих на митридатиум или териак», — добавляет Тотелин.
В течение следующих нескольких столетий рецепты универсальных противоядий широко распространились по всему миру.
В VIII веке териак начинает встречаться в исламских текстах о медицине в качестве противоядия и панацеи от всех болезней. В то время как некоторые рецепты териака сохранились в европейских трудах, многие вновь попали в западное общество благодаря греческим и римским текстам, которые хранили исламские учёные, и были заново представлены Средиземному морю. Они получили огромную популярность в средневековой Европе в качестве средства против Чёрной чумы, а изобретение печатного станка привело к широкому распространению рецептов. Не существовало никакого универсального рецепта, никаких правил вообще для того, что можно или нельзя называть териаком.
На протяжении Ренессанса и ранней индустриальных эпохи в основных торговых центрах, от Лондона до Каира, процветала отрасль по созданию противоядий. Зачастую банки со средством были настолько же дорогими и богатыми, как и компоненты внутри них. Венецианский териак (получивший название «венецианская патока» на английском языке) насчитывал 60 компонентов и был самым известным из них, но аптеки по всему миру популяризировали и другие виды.
Териак получил популярность, потому что считалось, что он не только лечит яд, но и любой недуг. Для бедных аптекарей производство дешёвых версий дорогих лекарств приносило хорошие деньги. Если они не могли позволить себе приобрести дорогие ингредиенты, то это им вовсе не мешало впихивать более дешёвое лекарство. Если же териак и митридатиум не давали никакого эффекта, то люди полагали, что в этом виноваты фармацевты. Они должно быть использовали плохие ингредиенты или неправильно приготовили смесь.
Даже во время Галена, многие люди подделывали териак. Он признавал, что «мошенничество со стороны охотников в добыче необходимых зверей и неопытность со стороны тех, кто готовит препарат, используя другие ингредиенты, часто делали лекарство бесполезным...».
Для того, чтобы предотвратить аптекарские подделки и использование дешёвых ингредиентов при создании дорогого териака или дешёвого (который не соответствовал рецептуре официальных медицинских органов), городские власти и унии начали следить за производством, формируя основу современного регулирования по производству лекарственных средств.
Наказания за ненадлежащее приготовление лекарства и их продажу стали появляться в эпоху Возрождения. В 1397 году на Сицилии, в ключевой точке культурного обмена между Востоком и Западом, король Мартин II назначил собственного врача главой комитета под названием Protomedicato, который занимался контролем всей медицины: от хирургических операций до фармакологии. Таким образом, монарх мог наблюдать за процветающей медицинской торговлей в королевстве и заставить аптекарей готовить лекарства согласно рецептам. Это королевское регулирование, возможно, вдохновленное существующей гильдией врачей и аптекарей , прижилось по всей Европе, расширяя власть правителя ещё дальше.
В 1540 году Генрих VIII позволил Королевскому колледжу врачей назначить четырёх своих членов на должность официальных инспекторов аптек Лондона. Эти люди стали своего рода секретной медицинской полицией короля, которая инспектировала ингредиенты и фармакологические изделия. Если продукты признавали «дефектными, бракованными и не отвечающим любым лекарственным средствам, предназначенным для здоровья человека» в соответствии с Pharmacy Wares, Drugs, and Stuffs Act, министры могли поступить с препаратами (и средствами к существованию аптекаря), как они посчитают нужным. Если аптекари отказывались предоставить инспекторам провести проверку в магазинах или домах, их штрафовали. Дочь Генри Мэри I усовершенствовала этот закон в акте 1553 году, чтобы обеспечить инспекторам возможность полностью инспектировать аптекарей и увеличила штраф за непослушание.
Под надзором официальных лиц аптекари попали под закон, как и их высокооплачиваемые средства лечения. Если они использовали несанкционированные рецепты или продолжали готовить териак после неудачной инспекции, то наказание было суровым. «Чёрный рынок» териака существовал наряду с официальным; здесь продавцы впихивали свои снадобья нерадивым пациентам, которые едва ли могли убедиться в том, что приобрели правильное лекарство.
Чтобы убедиться, что все производят лекарства должным образом, врачи начали распространять фармацевтические руководства с изложением официальной рецептуры лекарственного препарата. Первые современные формуляры для аптекарей выпустила гильдия флорентийских врачей в 1498 году; другие города по всей Европе вскоре последовали этому примеру. В 1618 году официальная формула для создания митридатиума опубликовали в The London Pharmacopeia, и его производство начало процветать среди многих аптекарей.
В 1606 году производители териака из Монпелье сформировали собственный союз и приняли законы о приготовлении лекарства. В Венеции в День Святого Варфоломея (24 августа), аптекари должны были готовить териак на публике при законных свидетелях. После зелье будет бродить в течение 12 лет прежде, чем его можно употреблять.
Но на протяжении веков у митридатиума и териака появлялись противники. В одном трактате XII века мусульманский врач-философ Аверроэс утверждал, что он эффективен в качестве противоядия, но если его принимать на регулярной основе, то териак может навредить здоровью. Монах XIII века Николас Польский раскритиковал териак, назвав его шарлатанским средством; он считал, что обычные средства лечения намного эффективнее, чем дорогие, оккультные.
Вместе с ростом научных методов и экспериментов возрастал скепсис по отношению к панацее. Французский врач XVII века Ги Патен отвёрг «экзотические» средства лечения в пользу более простых и проверенных — тех, которые были «ни редкими и ни дорогими». Такие врачи оставались в меньшинстве до XVII века, пока популярность полипрагмазии (одновременный прием несколько препаратов с большим количеством ингредиентов) начала снижаться из-за растущего признания вредного взаимодействия препаратов. Лекарства, чьи преимущества были пронизанными суевериями, также утратили популярность. Выбор пал на тех, чью эффективность можно было доказать научно.
В 1745 году английский врач Геберден написал влиятельный памфлет под названием «Антитериак». Он поставил под сомнение надежность митридатиума, ссылаясь на то, что его рецепт и состав ингредиентов менялся на протяжении тысячелетий. Геберден полагал, что териак более вреден, нежели полезен. Спустя 40 лет после того, как Геберден опубликовал свой трактат, в 1788 году, The London Pharmacopeia изъяли упоминание о митридатиуме и териаке. Несмотря на то, что панацеи вышли из моды, их продолжали производить и в XX веке. Даже в современной медицине наследие этих древних средств и ритуалов даёт о себе знать. Териаки — яркий пример того, как спадала вера в панацею. Но при этом они вдохновили регулирующие структуры продолжать формировать фармакологическую отрасль даже после того, как исчезли.
Оригинальная статья: The Atlantic
Автор: Карли Силвер
Дата: 10 января 2017 год