Данила Блюз — о своем несостоявшемся интервью с Егором Летовым
О смерти Летова я узнал случайно — бросив взгляд на дно мусорной корзины. Шел второй год моей службы в войсках ПВО, я был дежурным по штабу и присматривал за духом, который убирался в кабинете командира бригады (или, как говорят в армии, контролировал процесс). Уже стемнело, дух взял мусорную корзину, в которую вместе с бумагами, как обычно, были воткнуты бутылки от какого-то блатного коньяка, и мы пошли на помойку, расположенную рядом с низким — метра два — забором. Я дал духу денег на пиво и сигареты, он, как мартышка, сиганул через кирпичную ограду, а я вывалил содержимое в бак. Ко дну прилип обрывок газеты, один из заголовков гласил: “Черный Лукич...” Дальше текст обрывался. Я вытащил клочок и пробежал взглядом по тексту. Заметка анонсировала концерт в Ростове, в конце было написано, что лидер группы Вадим Кузьмин неоднократно сотрудничал с Егором Летовым, умершим в феврале этого года. На дворе стоял, кажется, апрель. Когда запыхавшийся дух вернулся, я спросил его, слышал ли он о том, что Егор Летов умер.
— НЕ ЗНАЮ. А КТО ЭТО?
— ЭХ, МОЛОДЕЖЬ… — Я ОТВЕСИЛ ДУРАКУ ПОДСРАЧНИКА В НАПРАВЛЕНИИ ШТАБА, СЕЛ НА БРЕВНЫШКО, ЗАКУРИЛ И, ГЛЯДЯ НА ОГРОМНОЕ ЗВЕЗДНОЕ НЕБО, ПОГРУЗИЛСЯ В ВОСПОМИНАНИЯ.
5 мая 2006 года, Магнитогорск. Вот уже третий день я отмечаю свой 21-й день рождения, у меня есть деньги и два билета на концерт Егора Летова в клубе “Магнит”. Накануне меня бросила очередная любовь всей моей жизни, поэтому на “ГрОб” со мной идет друг Дима. С утра мы пили водку, потом — пиво с рыбой, потом спохватились, что денег может не хватить, и решили экономно взять несколько бутылок блейзера. К “Магниту” я прибыл в уже довольно расшатанном состоянии, пришлось отблевнуть из себя немного коктейля, чтобы обрести пристойный для фейсконтроля вид.
В зале было вавилонское столпотворение: интеллигенция, гопники, панки, работяги, студенты, молодые и старые, мужчины и женщины — все они были здесь и с благоговением смотрели на бородатого длинноволосого Летова, бренчащего на гитаре в цветочек и рычащего в микрофон про “наше дело большое почетное” и “мир без греха”. Я локтями начал распихивать толпу, чтобы протиснуться ближе к сцене. Если у входа стояли более-менее спокойные персонажи, которые с пивными стаканами в руках просто притоптывали ножками в такт песне, то ближе к сцене публика становилась все более оголтелой. Возле ограждения люди уже не подпевали, а слэмились, не щадя ни себя, ни окружающих, махая руками и ногами, выкрикивая хаотичные строчки из песен и падая на заплеванный пол с риском быть насмерть затоптанными. Меня затянуло в это человеческое торнадо, я вдоволь наорался там, получил пару оплеух, мне оттоптали кеды, и я был выброшен обратно в толпу.
МЕЖ ТЕМ ЛЕТОВ НАДРЫВАЛСЯ, РВАЛ ГЛОТКУ И СТРУНЫ НА СВОЕЙ ЦВЕТОЧНОЙ ГИТАРЕ. ЭТО БЫЛО СРОДНИ СЕАНСУ ШАМАНИЗМА: ОН ВПАДАЛ В ТРАНС И НЕИСТОВСТВО, А ВСЛЕД ЗА НИМ ЗА ГРАНЬ ШЛА ПУБЛИКА, ПОДПЕВАЯ ИЗВЕСТНЫЕ ВСЕЙ СТРАНЕ МАНТРЫ ПРО “ВСЕ ИДЕТ ПО ПЛАНУ”.
Я помню, что орал изо всех сил, но Димас вывел меня из забытья и предложил выпить по пиву. Смутно помню, как выглядел бар, помню, что дым стоял коромыслом, как в тамбуре поезда Уфа — Сибай. После слэма с меня градом лил пот, а в горле пересохло. Я в два глотка осушил стакан.
В вестибюле клуба я заметил однокурсников. Тогда я учился на журналистском отделении ныне закрытого МаГУ, эти ребята были на курс младше меня, но уже работали на местном телевидении — делали молодежную передачу под названием, прости Господи, “Мол.ОКО.Sos”. Не спрашивайте меня, почему она так называлась, шел 2006 год, люди выделялись так, как могли.
Меня вдруг взяла обида, что эти пижоны со своей идиотской передачей смогут встретиться с самим Летовым, а я, человек, для которого “Гражданская оборона” была саундтреком ко всей его жизни (тогда мне так казалось), так и не увижу вблизи своего героя. Снимать репортаж выехали манерный толстяк и какая-то фифа. Я никогда не общался с этими “молокососами”, но тут сделал вид, будто мы старые знакомые.
— Эй, ребят, привет! — пожал руку толстяку. — Как оно? Как работа? Как жизнь? Рассказывайте!
“Ребята” замялись и, переглянувшись, неуверенно ответили: “Нормально”.
— НУ, ВОТ И СЛАВНО! — ОБРАДОВАЛСЯ Я. — СЛУШАЙТЕ, ВЫ ЖЕ БУДЕТЕ У ЛЕТОВА ИНТЕРВЬЮ БРАТЬ ПОТОМ? МОЖНО МНЕ ВАМ НА ХВОСТ УПАСТЬ? ВЫ, Я ВИЖУ, ВСЕ РАВНО НИ ЧЕРТА В НЕМ НЕ ШАРИТЕ, А Я, МОЖЕТ: ЧЕГО ПУТНОЕ У НЕГО СПРОШУ?
— А Летов не дает интервью, — дружно ответили мои коллеги. — Это надо с его директором договариваться.
— А где директор?
— Не знаем…
— Тьфу, е***ь, а кто знает? — спросил я и оставил никчемных бестолочей с их никчемным репортажем.
Подошел к охраннику с рацией.
— Так, — говорю деловым тоном, — где мне найти концертного директора Егора Летова?
– Эээ, — охранник растерялся. — Это надо у начальника охраны спрашивать…
— Ну так спрашивай!
Лопоухий охранник пробубнил что-то в рацию, из рации что-то пробубнили в ответ.
— Пойдемте, провожу Вас к начальнику.
Он повел меня коридорами к какой-то двери, открыл ее. Внутри было узкое помещение, заставленное мониторами. За пультом сидел огромный человек в белой рубашке с закатанными рукавами. Удивительно, как такой гигант помещался в этой микроскопической каморке.
— ВЫ ХОТЕЛИ ДИРЕКТОРА ЛЕТОВА ВИДЕТЬ? — НА УДИВЛЕНИЕ ВЕЖЛИВО СПРОСИЛ ОН МЕНЯ, ПЬЯНОГО РАСТРЕПАННОГО ПАНКА.
— ИМЕННО! — ВОСКЛИКНУ Я. — Я — ЖУРНАЛИСТ МЕСТНОЙ ГАЗЕТЫ, И МНЕ НУЖНО ВЗЯТЬ ИНТЕРВЬЮ У ЕГОРА ЛЕТОВА. ГОВОРЯТ, С ЭТИМ ВОПРОСОМ НАДО К ДИРЕКТОРУ.
— Сейчас посмотрим, где он… — начальник начал шарить взглядом по многочисленным мониторам. — Нашел, вот он, у сцены стоит, давайте провожу Вас.
Теперь уже начальник охраны вел меня по коридорам. В конце пути он указал пальцем на какого-то лысоватого коротышку, который наблюдал за концертом из-за кулис.
Я уже было собрался с духом, чтобы пойти и потребовать интервью с Летовым, но вдруг появился Димас.
— Блин, вот ты где! Айда, Летов уже последнюю песню поет, надо свалить раньше остальных, мне кажется, тут намечается что-то недоброе: ребята в спортивных костюмах хотят бить ребят в неспортивных костюмах.
— Чувак, у меня тут уже интервью с Егором намечается…
— Какое интервью, ты себя видел? Еле на ногах стоишь! Сваливаем отсюда, пока тебе еще и охранники по морде не надавали.
Дима выволок меня из клуба, благо сопротивляться у меня не было сил. Свежий воздух должен был бы отрезвить меня, но вместо этого я погнал гусей: обиделся на Димаса, послал его и побежал, как истеричная девочка, куда глаза глядят, в какую-то непроглядную темень лесов, раскинувшихся за клубом. Поплутав между деревьями и спев песню про дурачка, я вышел к ларьку, взял пива и сел в трамвай, идущий черт знает куда. Разумеется, в трамвае я уснул. Разбудила меня бутылка пива, выпавшая из рук. За окном было черным-черно, на часах — около полуночи, трамвай подъехал к конечной. Я вышел, закурил и, глядя в бесконечное звездное небо, стал думать, о чем я спросил бы Летова, не обломай меня Дима. Вопросы приходили на ум на удивление толковые, и мой воображаемый Летов не уставал поражаться их тонкости и остроумию.
Я до сих пор помню тот наш воображаемый разговор, несмотря на то что Егор вот уже 10 лет как мертв, шесть лет как умер организатор того концерта Артем Пугач, Дима сидит в тюрьме, а клуб “Магнит” снесли и построили на его месте торговый центр.