Совсем недавно на сайте АРБ появилась публикация о рисках, связанных с невозможностью лиц понимать значение своих действий при заключении кредитной сделки. Представители банковского сообщества подтвердили, что подобные риски действительно существует, поскольку практика изобилует примерами более или менее успешного оспаривания кредитных и взаимосвязанных с ними сделок[1]. Рассмотрим основные юридические составы, в которых затронуты психологические аспекты, позволяющие оспорить кредитное обязательство:
- совершение сделки гражданином, признанным недееспособным (ст. 171 ГК РФ),
- недействительность сделки, совершенной гражданином, ограниченным судом в дееспособности (ст. 176 ГК РФ),
- недействительность сделки, совершенной гражданином, не способным понимать значение своих действий или руководить ими (ст. 177 ГК РФ).
Как правило, если будет подтверждено, что заемщик на момент заключения кредитного договора являлся недееспособным, то это рассматривается в качестве бесспорного доказательства ничтожности сделки.
Интересным является спор, когда на момент заключения кредитного договора заемщик, хотя и имел психическое заболевание, но не был признан недееспособным в установленном порядке. В последующем, когда факт недееспособности был установлен судом, представители заемщика инициировали оспаривание кредитной сделки. Так апелляционным определением Верховного суда Республики Башкортостан от 28.07.2015 по делу N 33-12336/2015 был признан ничтожным кредитный договор. Но денежные средства были взысканы не с недееспособного лица, но с его опекуна. Поскольку согласно ч. 3 ст. 1078 ГК РФ, если вред причинен лицом, которое не могло понимать значения своих действий или руководить ими вследствие психического расстройства, обязанность возместить вред может быть возложена судом на проживающих совместно с этим лицом его трудоспособных супруга, родителей, совершеннолетних детей, которые знали о психическом расстройстве причинителя вреда, но не ставили вопрос о признании его недееспособным.
Особую категорию дел составляют дела, касающиеся «красоты» в кредит. Дело в том, что нашу страну захлестнули споры, когда женщины, которым были проданы с использованием кредитных средств услуги красоты (косметологические процедуры, косметика и т.д.) массово заявляют о том, что подобные сделки они заключили под влиянием психологического принуждения. Чаще всего по таким спорам фигурируют услуги и продукция под товарным знаком "DeSheli". Разъяренные клиентки пытаются оспорить не только договоры купли-продажи косметики (оказания косметологических услуг), но иногда и кредитные договоры. Например, в апелляционном определении Саратовского областного суда от 26.04.2016 N 33-2988/2016 на основании заключения судебной экспертизы, было установлено, что заемщица в момент заключения кредитного договора не могла в полном объеме понимать значение своих действий, так как находилась под влиянием системы психологического воздействия, реализуемой сотрудниками косметологической фирмы. На нее оказывалось психологическое воздействие системного характера, включающее в себя и элементы Эриксоновского гипноза. Она не могла планировать подписание кредитного договора, а ее экономическое поведение изменилось под влиянием психологического воздействия, что непосредственно проявилось в снижении критических возможностей интеллекта в действии по подписанию договора и в том, что она взяла косметику и принесла ее к себе домой. Суд признал кредитный договор недействительным, так как указанный договор был заключен под условием заключения договора купли-продажи.
Попытки по оспариванию кредитных обязательств по мотивам психической невменяемости предпринимают не только граждане, но и субъекты предпринимательской деятельности
Определением Верховного Суда РФ от 08.07.2015 N 301-ЭС15-4943 по делу N А29-5022/2013 рассмотрен спор между банком и главой крестьянского хозяйства. Последний утверждал, что на момент подписания кредитного договора не осознавал своих действий. Однако в заключении судебно-психиатрического эксперта сделан вывод о том, что у заемщика при освидетельствовании каких-либо существенных психиатрических расстройств не найдено; он способен понимать значение своих действий и руководить ими, в том числе и в период гражданско-правовых сделок; психические расстройства у заемщика были незначительными и носили характер гипомании и субдепрессии, но даже в период их проявления (обострения) он был способен понимать значение своих действий и руководить ими. В иске о признании кредита недействительной сделкой было отказано.
В постановлении ФАС Уральского округа от 20.06.2011 N Ф09-2773/11-С5 по делу N А76-36916/2009 рассматривался спор о признании кредита и поручительства недействительными сделками по тем основаниям, что предприниматель-заемщик в момент подписания кредитного договора не мог руководить своими действиями. Договор поручительства подписывала организация в лице генерального директора, которым выступал тот же самый предприниматель. Согласно заключению комиссии судебно-психиатрических экспертов заемщик в момент подписания кредитного договора, договора поручительства обнаруживал признаки органического бредового расстройства; отмеченные психические изменения в исследуемый период были выражены столь значительно, что лишали его способности понимать значение своих действий и руководить ими, в том числе и при оформлении кредитного договора и договора поручительства. Суд признал договор поручительства недействительной сделкой, но отказался признавать таковым кредитный договор. Почему? Дело в том, что истцом выступила организация поручитель, руководитель которой оказался невменяемым. Суд признал, что у истца-поручителя есть материальный интерес в оспаривании поручительства. Но нет материального интереса в оспаривании кредита, который был заключен не организацией, но индивидуальным предпринимателем. Процитируем решение суда: «…у общества "Родник" отсутствует правовой интерес в удовлетворении иска в указанной части, его права и интересы не нарушены, поскольку общество "Родник" не является стороной оспариваемой сделки, а договор поручительства признан недействительным». Иными словами от оспаривания кредита банк спасли процессуальные тонкости. Но если бы истец был надлежащим, то видимо и кредитная сделка была бы признана недействительной.
В постановление Второго арбитражного апелляционного суда от 27.09.2016 N 02АП-6514/2016 по делу N А82-10345/2015 также рассмотрен спор о признании кредитного договора недействительной сделкой по причине психической невменяемости заемщика, имеющего статус ИП, в связи с назначенным ему лечением (диагноз «рак»). Вместе с тем, по состоянию на дату заключения кредитного договора истцом не было представлено доказательств прохождения какого-либо лечения. Болезнь возникла после заключения кредитного договора. В иске было отказано.
В рамках еще одного дела женщина индивидуальный предприниматель пыталась доказать, что была невменяема на момент заключения кредитного договора, поскольку он был подписан накануне родов. Однако суд отметил, что заемщика не состоит на учете у психиатра, не имеет какие-либо заболевания. Из представленных документов не следует, что родовая деятельность повлекла невозможность понимать значение своих действий или руководить ими в момент заключения договора. Подписывая документы, женщина должна была осознавать последствия своих действий. Сами действия заемщика по обращению в Банк за предоставлением кредитных средств, по предоставлению документов, подтверждающих его кредитоспособность, свидетельствуют о том, что его воля была направлена на заключение кредитного договора[2].
В рамках ипотечного кредитования банк может стать заложником того, что по мотивам психической невменяемости оспаривается не сам кредит, но сделки купли-продажи (дарения и т.д.) недвижимого имущества, которое является предметом ипотеки. В случае оспаривания сделки купли-продажи недвижимости, ипотека также будет признана недействительной, так как добросовестность покупателя-заемщика в данном случае правового значения не имеет (см., напр. определение Верховного Суда РФ от 29.09.2015 №2-КГ15-14)[3].
Стоит согласиться с банковскими юристами, полагающими, что снизить риски заключения договоров с недееспособными лицами могло бы создание единого реестра лиц, признанных недееспособными или дееспособность которых ограничена. Противостоять оспариванию по статье 177 ГК крайне сложно, такие дела считаются заведомо проигрышными для кредитора. Какие могут быть здесь советы? Проверять контрагента и страховать риски. Возможности для проверки ограничены, ни справка из психоневрологического диспансера, ни тем более водительское удостоверение или разрешение на оружие не исключают в последующем оспаривания по статье 177 ГК с предъявлением доказательств, подтверждающих недееспособность. Приобретение страховки (от утраты права собственности на приобретенную недвижимость) дает большую защиту, но здесь важен срок страхования (чем дольше, тем лучше), а это связано с дополнительными расходами[4].
[1]https://arb.ru/b2b/lawyers/o_riskakh_svyazannykh_s_nevozmozhnostyu_lits_ponimat_znachenie_svoikh_deystviy_p-10147759/ (по состоянию на 02.10.2017 г.)
[2] Постановление Пятнадцатого арбитражного апелляционного суда от 26.10.2010 N 15АП-9653/2010 по делу N А32-10388/2010
[3]https://arb.ru/b2b/lawyers/o_riskakh_svyazannykh_s_nevozmozhnostyu_lits_ponimat_znachenie_svoikh_deystviy_p-10147759/
[4] https://arb.ru/b2b/lawyers/o_riskakh_svyazannykh_s_nevozmozhnostyu_lits_ponimat_znachenie_svoikh_deystviy_p-10147759/
