Два подряд концерта Андраша Шиффа в КЗЧ. 24 и 26 сонаты Бетховена,: опусы 116, 117, 118, 119 Брамса. Бах, Моцарт, Шуман.
Едва ли не самый «мой» пианист из тех, кто играет сейчас. У меня нет ни малейшего сомнения, что до мажор – белый, а си минор – черный. И мне радостно, что я думаю, как Андраш Шифф. Соглашаюсь с ним просто в каждом звуке. Инструмент так сказочно рокочет и так убедительно поет; звуки перетекают один в другой именно так, как следует, задерживаются ровно столько, сколько надо, уступают друг другу – когда надо (Г.Г. Нейгауз, не помню, про кого, говорил: «Чего вы на руки смотрите, вы смотрите на его ноги!). Но смотреть, следить, вообще понять, как это выходит, невозможно. Можно только внимать и общаться с разговаривающей с тобой, музыкой. По моим наблюдениям, исполненная Шиффом, она становится внятной и доступной в том числе и неискушенному слушателю. Даже если это поздний Брамс или поздний Бетховен.
Для меня один из признаков очень крупного пианиста – умение красиво, без вколачивания играть форте и фортиссимо. У Шиффа – божественно красивое фортиссимо, однако он редко использует слишком яркие краски. И это мне тоже нравится. Интеллектуальное исполнение – да. Музыка – это же смысл мира. Эмоционально сдержанно, гармонично... Но выражает эта музыка огромную любовь. Музыкант прикасается к тайне бытия.
Каждое утро Шифф играет себе что-нибудь из Иоганна-Себастьяна Баха. Молитва. Душевная гигиена. «Я, – говорит – не очень религиозен... Искусство, моя религия. А Бах – свидетельство присутствия в мире божественного начала...»
В общем, надо слушать Баха по утрам. Очень хорошо – в исполнении Андраша Шиффа.