Почти каждый год в День святого Валентина мы с Никой вспоминаем эту эпическую историю любви и глупости. Не знаю, как сейчас, но раньше в школах перед Днём влюблённых зачем-то вешали «Почтовый ящик Валентина», куда предполагалось бросать открыточки, которые потом разносили адресатам. Короче, любовь среди школьников уже пропагандировали, а контрацепцию – ещё нет.
В те славные времена я была по уши, беззаветно и безответно, влюблена в Даню. Гордый римский профиль десятиклассника, умника-отличника-красавца-спортсмена, крепко отпечатался в моём четырнадцатилетнем сердечке. Ника, моя лучшая подруга, вынуждена была часами слушать, какой Даня замечательный, как мы вместе ездили на конференцию/олимпиаду/награждение, и как он посмотрел почти в мою сторону. И однажды она не выдержала:
- Сколько можно ныть! Если он так тебе нравится, иди и скажи ему!
Разумеется, я не могла так поступить. Во-первых, все в 14 лет знают, что девочки не должны первыми признаваться в своих чувствах. Во-вторых… во-вторых, в 14 лет я была маленькая, толстая, ходила в смешных «учительских» очках и нравилась лишь отстающим одноклассникам в период контрольных. Но я придумала выход.
Сделала валентинку и написала на ней стихотворение, которое сочинила сама. Стишок был даже не о любви: что-то о мимолётном взгляде, забившемся чаще сердце, случайном прикосновении. С короткой припиской, что я-де лично написала это для тебя. В лирике, в отличие от реалий, я тогда разбиралась весьма неплохо и даже иногда печаталась в местных газетках. Открытку я не подписала. Решила, что если Даня догадается, от кого послание – значит, судьба. А если нет – то и ладно.
Понятно, что вычислить «тайную поклонницу» было проще простого. "Пишущих" ребят в школе было меньше, чем пальцев на одной руке. Но всё вышло несколько иначе.
Потом я узнала, что стихотворение Дане очень понравилось. Настолько, что он решил во что бы то ни стало найти автора. Выяснил, что конверт с его валентинкой был среди пачки открыток, которые бросали восьмиклассницы. Я тихо торжествовала: вот-вот он догадается, подойдёт…
По школе прокатилась изумительная новость – Даня начал встречаться с Никой. Ну, как все тогда встречались: ходили за ручку и слушали соловьев в парке. О, какой это был удар! Я долго страдала, но, начитавшись Чарской, решила, что не смею мешать счастью подруги. Ника Чарскую не читала, поэтому просто поставила меня перед фактом: сорри, Даня сказал, что я ему нравлюсь. Мы даже не поругались. Короче, цирк.
Вопрос с валентинкой отпал как-то сам собой. Я решила, что Даня, узнав, кто автор послания, решил ничего не предпринимать. Ну да ладно.
Ника «ходила» с Даней два месяца. Ровно до тех пор, пока он не прижал её к дереву и не спросил:
- Ну, когда же ты признаешься, что это ты мне написала стихи на 14 февраля?
Ника аккуратно поинтересовалась, с чего он это взял. Оказалось, парень сделал изумительные умозаключения: конверт с посланием был запечатан степлером, значит, надо выяснять, у кого из девчонок 8 класса есть степлер. У Ники мама учительница, значит, степлер в семье есть. Бинго!
Когда я это услышала, то едва не свалилась в обморок. А парень-то, оказывается, дурак!
- Ника! Ты же ему не сказала, что это я?!
- Конечно, нет.
Бедный Даня так и не понял, почему Ника его послала. С тех пор прошло немало лет, но с Никой мы дружны, как прежде. Жизнь не раз показывала, что подруга важнее любого кавалера. А вообще, не забывайте подписывать валентинки. И будет вам счастье!