В нашей стране полно одноэтажных домов, построенных десятки лет назад и разделенных на 2 «квартиры» одной общей стеной. Пока такой дом находится в приемлемом виде, между соседями царит мир и благодать, но стоит одному из хозяев начать что-либо реконструировать, как начинается настоящая война. Расскажу сегодня об одной весьма запутанной истории с таким домом.
В 2016 году в поселке Тыхта Кемеровской области разгорелся скандал между соседками Тереховой Г.В. и Петренко З.И. (место и ФИО изменены). Соседки проживали в блокированном доме на улице Весенней, разделенном на два хозяина общей стеной. Часть дома Тереховой имела литеру «Б», Петренко — «А».
Несколько лет назад Петренко решила, что жить в своей «секции», построенной еще в 60-е годы прошлого века, стало невыносимо, поэтому принялась за реконструкцию помещения. При этом в ходе перестройки жилья Петренко решила возвести двухэтажную постройку, но вплотную к части дома Тереховой, чтобы сохранить единый дом, как он идет по всем документам. Естественно, Тереховой задумка соседки не понравилась, так как, по ее мнению, из-за новой постройки пострадает ее жилье: оно не будет просыхать во влажную погоду, нарушится пожарная безопасность, из-за разной этажности ее дом начнет деформироваться. Терехова восприняла реконструкцию соседки именно как возведение отдельно стоящего здания, но вблизи от ее дома. После устных споров соседки пошли в суд.
Первой иск подала Терехова. Она настаивала на том, что ее соседка решила самовольно возвести на участке двухэтажный дом, расположив его в чрезмерной близости от ее дома вопреки всем СНиПам, нарушая правила пожарной безопасности и создавая угрозу деформации старой постройки. Терехова просила суд принять решение о сносе самовольной постройки.
Петренко решила подать в суд встречный иск. Затевая реконструкцию (именно реконструкцию, и не строительство нового дома), Петренко получила необходимое разрешение у местных органов власти. Петренко приложила заключения экспертов о проведении реконструкции жилья, а не о его сносе. Речь идет о блокированном доме с общей стеной, так вот при перестройке Петренко эта стена осталась не тронута. Более того, в процессе строительства появится блокированная защитная стена, соответствующая нормам пожарной безопасности. Кстати, о грядущих переменах Петренко заранее уведомила соседку в устном формате — Терехова не была против.
В то же время Петренко обратила внимание суда на печь в корпусе ее соседки. По словам Петренко, Терехова так запустила свою печь, что создала угрозу жизни и здоровья всем жильцам блокированного дома. Поэтому Петренко просила суд запретить Тереховой использовать эту печь, а также провести ее реконструкцию в соответствии со ст. 30 ЖК РФ и правилами пожарной безопасности.
Районный суд обязал Терехову привести в порядок свою печь, а также вынес решение о сносе самовольной постройкиПетренко. Последняя подала апелляцию.
Петренко требовала отменить решение о сносе ее постройки в связи со следующими обстоятельствами. Во-первых, она не согласна с выводом суда о том, что постройка самовольная, ведь на руках у нее есть разрешение властей о проведении реконструкции. Суд по каким-то причинам не учел заключения экспертов, предоставленные Петренко. Во-вторых, спорная постройка — место проживания и регистрации Петренко. Если ее снести, Петренко будет негде жить — суд лишает ее права на жилье.
В-третьих, появился ряд вопросов к дому Тереховой. Петренко подняла ряд документов и узнала, что ее дом, тот, что значится под литерой «А», был построен в 1963 году. В 1964 году местные власти выдали разрешение на возведение пристройки к этому дому, однако в эксплуатацию она введена не была, хотя люди в ней проживали. В 1992 году произошло разделение долей: Петренко досталась часть блокированного дома «А», Тереховой — «Б». Однако формально корпус «Б» так и не ввели в эксплуатацию, поэтому он является самовольной постройкой. Использование Тереховой печи, еще и с нарушением правил безопасности, создало угрозу жизни и здоровья семьи Петренко, иными словами, Терехова злоупотребляла своими правами, а значит, ее требования не подлежат удовлетворению. Выходит, Петренко просто вынуждена была заняться реконструкцией дома, чтобы не допустить неприятностей.
Так, Петренко заявила о возникновении юридического казуса и попросила судебную коллегию разобраться в деле более детально, разрешив ей продолжить реконструкцию свой части дома.
Для решения данной ситуации необходимо проделать колоссальную работу, учитывая все имеющиеся разрешения, заключения экспертов, нормы права, разобраться с историей дома. Неизвестно, чем бы все это закончилось, если бы Петренко не выкупила корпус «Б» у Тереховой. Возможно, Петренко пришлось бы обращаться и в другие инстанции для защиты своих прав. Проблема в том, что в российском законодательстве толком не прописаны нормы о блокированных домах, особенностях их регистрации, реконструкции и решении различных сопутствующих нюансов. В судебной практике блокированные дома иногда принимаются за многоквартирные, а иногда — за таунхаусы, которые не являются многоквартирными. В общем, путаница имеет место быть, и десятки тысяч граждан, живущих в блокированных домах бок о бок со своими соседями, вынуждены считаться с их мнением, даже если все давным-давно поделено и приватизировано. В любой момент сосед может подать иск в суд по поводу любой постройки на участке, не говоря уже о реконструкции блока.