«Новый драматический театр»
основная сцена, 2 часа 30 минут (с одним антрактом)
О чём вспоминалось и что думалось
Упадок и обнищание страны, как никогда сказывается на проявлениях её субкультуры. Гнетущее впечатление производит театр в режиме жесточайшей экономии. Начиная знакомство с этим достойным театром поймал себя на мысли, что костюмы службы по приёму зрителей собраны в собственной пошивке, а сценические костюмы никогда не смогут соперничать с униформой изготовленной в профессиональном ателье, ведь у них разные задачи и .... дешёвое шампанское в пластиковых фужерах, которое некоторые зрители осмелились пить для создания атмосферы праздника и возвышенного настроения, способствующего более лёгкому просмотру трагикомичной постановки, для Визита в храм искусства. В фойе раздавались возбуждённые визгливые женские голоса и тосты, Новый год неумолимо приближался.
( Свернуть )Спектаклю театра любого уровня всегда приходится конкурировать с произведениями, вышедшими ранее и получившими любовь своего зрителя, если он только не в глухой деревне, отрезанной от остального мира, а пьесу для него привёз герой Кевина Костнера из фильма «Почтальон».
Ужимки, шатание из-угла-в-угол по сцене, почти как в The Delirium Constructions, перерождается в ТНТшный Stand-Up, и... Спектакль начался! А в памяти проносятся сцены из одноимённого фильма Михаила Козакова. Артистам театра не пришлось конкурировать с Великими. Режиссёр кажется намеренно упростил и опошлил жителей Гюллена, в образ каждого из которых Ф. Дюрренматт вложил глубину и драматизм. Время, время всё меняет и глубину чувств необходимо заменять смс/рекламными вбросами. Сейчас уже не хватает времени на осознание влюблённости даже в себя, и невольно спешишь тиснуться со спутницами на заднем сидении такси.
Пошлая и истеричная Клара Цаханасьян, со стиснутыми зубами и каменным лицом, спрыгнувшая с поезда прямиком на сцену, в противовес холодной и жестокой Екатерине Васильевой, накачивала зал эротичностью своих протезов (по пьесе). Уже не кричит священник Альфреду Иллу - «Беги, сын мой...», а учитель музыки просто с первой сцены выглядит сутенёром, выдавливая слезу духовной нищеты и забывая защищать, развратившего и опозорившего Клару поседевшего любовника. Да и не надо, ведь и сам автор просит считать пьесу комедией. Напрасны старания в фильме В. Гафта, добавлявшего в образ благородство и драматизм, образ демона, повергшего город в нищету, лишнее это в пьесе.
Мюзикл с кордебалетом в драме? Невозможно? Нет - возможно! Так артистам Волгоградского НЭТ в «Маскараде» Лермонтова, «Ромео и Джульетте» и многих других, сценографии Алексея Молостова, Дмитрия Крымова и Отара Джангишерашвили позволяют делать па и попадать в ритм не разрывая действие «музыкальной паузой».
Антракт. Две очереди в туалеты. Буфет с парнями в джинсе и автомат с монетоприемником по приготовлению «зернового» кофе. Несколько столиков, подсесть за которые, из-за косых взглядов (ну нет у нас ещё тех ресторанов и той культуры, когда приходишь вкусно поесть и можешь спокойно перекинуться парой слов и улыбок с незнакомым соседом), не представилось возможным. Расположившись в потёртом кресле в фойе, балансируя чашечкой кофе с парочкой пакетиков фастфудовского сахара на коленке, перекинулся несколькими смсками с друзьями о ... сами понимаете, чём. Ну и наконец-то звонки, приглашают в зал.
Снова продолжение перфоманса с раскладыванием скамеек и столиков, хлопаньем дверьми и невнятной суетой. Трансформация пространства открыванием ворот - так я с детства помню телепрограмму «В гостях у сказки». И там открываются ворота, а за ними начинается сказка, чего не случилось в этом спектакле. Видимо поэтому воротами ёрзали даже и на поклоне.
Интересным решением смотрится придурковатая жена Илла, прижимающаяся сиськами к мяснику - всё в духе времени и драматизма ДОМА-2. Куда там вспоминать ту Матильду, жену Илла (в фильме в исполнении С. Немоляевой), куда как проще и беспроигрышней показать «собачью свадьбу».
Как же хорошо, что дают этот спектакль. Не надо напрягаться с доставанием пыльного журнала, в котором напечатана пьеса. Текст льётся сам собой, а закрыв глаза, вспоминаются образы жалких, но не КВНовских, кастратов, возрождая в душе те чувства, те ощущения, что были доступны в другом ритме жизни. Уже настолько давних, что накатывает ностальгия о тогдашних проблемах. Временах, когда режиссёров сажали не за растраты и воровство, а за инакомыслие и сатиру, когда финансирования хватало, когда танцы ставили балетмейстеры, а помрежи следили за текстом и был в театрах худсовет.
При всём при этом зал аплодировал стоя, были цветы и крики браво. Изголодался зритель по классике, утопая в череде сериалов, ток-шоу и «независимых» расследований.
использована фотография с официального сайта ГБУК г.Москвы «Новый драматический театр»