Если бы жители Дома умели вызывать призраков, отправляться в параллельные миры или получать вино из воды, они бы обязательно это сделали. Пока Денис рисовал цыганской комнате герб, Илья на румынском подписывал имеющиеся в кухне предметы, а Миша задумчиво бренчал на гитаре только что придуманную песню. На часах было около 3 часов ночи, и они уже посмотрели пару-тройку заумных фильмов, обсудив их с психологической точки зрения, выпили несколько литров чая и съели приготовленную ранее шарлотку. Домашние собирались спать, и им почти удалось воплотить это намерение в жизнь. Помешал уставший до одури Серый, вернувшийся после смены.
- У нас в комнате девушка.
- Кто привел? - осведомился Денис.
- Новенький. Блондин, - отозвался Миша, отложивший гитару и направившийся в комнату.
За ним увязались остальные. Вернулись минут через пять. У Дениса горели глаза, и он оживленно рассказывал о наглости незнакомца, притащившего неопознанную особу и посмевшего уложить ее в женской комнате. Миша зевал, но активно поддакивал. Серый хотел спать, но не давал себе волю. Что касается Ильи, то он гуглил, как будет «холодильник» на румынском и, кажется, даже не понял, зачем они всем скопом ходили в спальню.
- Я тоже хочу посмотреть, - обиженно сообщила Крис, которая только что поставила Марине горчичники и теперь думала, чем бы заняться в ночи.
Вариант «лечь спать» ее, как и остальных обителей Дома, не устраивал. Ведь творящееся за дверями цыганской комнаты привлекало своей загадочностью и отдавало ведьминскими заговорами. Там всегда происходило что-то странное: то заселится слепой мужик, играющий на пианино странную музыку собственного сочинения, то человек пропадет, то обнаружатся запрещенные вещества неопознанного происхождения…
У цыган действовал негласный закон: девушкам без предварительного разрешения вход был воспрещен. И если постоянные обитатели Дома женского пола еще могли рассчитывать на получение разрешения, то для малознакомых личностей действовало строжайшее табу. И теперь его кто-то нарушил! Непорядок.
- Думаю, в связи с чрезвычайностью положения мы можем провести тебя, - важно произнес Денис и повелительно махнул рукой. Мол, пошли, и не медли – не то передумаю. Вместе с Крис увязались и те, кто только что вернулся. Не оставаться же на кухне, где даже еда закончилась.
В коридоре было темно, как в склепе. Путь освещала только стоящая рядом со стеллажом лампа, некогда найденная в кладовке и мечтающая в любой момент откинуть концы. Никто из бредущих по узкому проходу людей в могильные постройки, не наведывался, но именно такое сравнение пришло в голову большинству присутствующих. Илья даже узнал, как будет «склеп» по-румынски и пытался решить, куда прикрепить бумажку с подписью.
На двери в цыганскую комнату красовался новоиспеченный герб, рядом стояла скамья с оставленной Серым зубной пастой (он чуть было не дошел до ванной, чтобы умыться) и многоликим покрывалом. Вошедших встретили висящий у кроватей куртки, рассованные тут и там музыкальные инструменты, чашки с остатками кофе и какао, бездонные сумки и чемоданы. Свисающий с постели розовый лифчик, принадлежащий нарушительнице спокойствия, сразу бросался в глаза, саму же девушку видно не было. Она, как и новичок, укрылась одеялом с головой и осталась бы незамеченной, если бы не предательский предмет нижнего белья.
Крис с интересом оглядывала комнату. Она не была тут с того самого дня, когда цыгане ограничили девушкам вход. Здесь царила все та же полутворческая атмосфера, граничащая с безумием. Несмотря на установленные дежурства, парни не умели поддерживать порядок и разводили нескончаемый беспорядок. Когда-то Крис принесла сюда камешек, привезенный с моря, и оставила на столе. Попав в комнату вновь, она пыталась увидеть его в полумраке. Было интересно, заметили ли цыгане сувенир, украшенный инопланетными узорами, или он затерялся среди поселившегося на столе хлама?..
Закончилось все прозаично. Когда добудиться до новичка и загадочной особы не смогли, все потихоньку расползлись по кроватям. Марина, правда, заявилась работать, когда освободилась из плена горчичников. Скептически поглядев на потрепанных соседей, она поставила ноутбук на стол, выудила на свет спрятанный кусок пирога и погрузилась в таинство дизайна. Ей ничего не сообщили о случившемся, решив оставить увлекательный рассказ на утро. Или день. Или вечер. В любом случае, уже светало, и даже самопровозглашенный глава цыган, Денис, ощущал смертельную усталость.
Закончилась еще одна ночь, вошедшая в историю под названием «Цыганской». Илья так озаглавил ее в своем новом румынском дневнике, куда целых два дня записывал слова и фразы на румынском. После тетрадка потерялась. Ее поглотила самая загадочная комната в Доме, где никогда не бывало спокойно.